Борис Поломошнов - Химера воспитания

Лишь бы эта Идеология была провластной.

Тогда и идейно - воспитательные мутанты будут привластными .

То есть, при кормушке .

Однако мимикрией чудеса изворотливости, проявляемые Химерой Воспитания , вовсе не исчерпываются.

Вопреки всем законам генетики современная Химера Воспитания обладает способностью скрещиваться с рыбой-прилипалой .

После чего продукты такого извращенного совокупления приспосабливаются присасываться особыми присосками и к Светлячку Просвещения , и к Ласточке Научения , и к Дятлу Обучения , и к Сове Образования .

Доказательства?

Извольте.

То, что Химерой Воспитания позиционируется в качестве физического воспитания , на самом деле в лучших своих проявлениях является физической подготовкой .

К полноценной и полнокровной жизни.

Именуемое трудовым воспитанием по своей сути представляет собой трудовое обучение.

Если оно действительно происходит, а не только декларируется и имитируется.

Называемое музыкальным воспитанием на поверку оказывается музыкальным образованием.

Иначе это – просто идеологическая накачка .

Идеологизируемых.

Под бравурные звуки, извлекаемые из музыкальных инструментов.

Преимущественно – духовых и ударных.

Призванных обеспечить укрепление Духовных Основ в Государстве и Обществе.

А чем же, собственно говоря, занимается все это время Сова Образования?

Ведь практически обо всех родственни ках / цах Химеры Воспитания мыс Вами здесь уже вспомнили.

А про Сову Образования что, забыли?

Ну уж, нет.

Ей мы с Вами посвятим целую главу.

Отдельную.

И – последнюю.

По крайней мере, в этой книге.

Итак…

Произнесите перед англоговорящим человеком слово «еducation», и он не поймет о чем именно Вы говорите: то ли о воспитании, то ли об образовании, то ли о просвещении.

То есть, в данном случае для достижения Вами однозначного понимания Вас Вашим англоязычным собеседником Вам неминуемо придется применять дополнительные пояснения.

Ведь без них вероятность быть неправильно понятым будет чрезвычайно высока.

Сказанное в полной мере относится и к франко-испано-германо-и-прочая-и-прочая-язычным визави, ведь в подавляющем большинстве ныне здравствующих языков (и не только европейских) понятия: «воспитание», «просвещение» и «образование», – могут быть обозначаемыми одним и тем же словом.

Откуда взялась такая лингвистическая неразборчивость ?

Оттуда, что изначально образование отождествлялось с натаскиванием на зазубривание прописных истин , что давало вполне определенные основания для того, чтобы отождествлять образованием с воспитанием .

Надо было и впрямь обладать поистине недюжинным политическим чутьем , свойственным таким незаурядным (в том числе – и в масштабах своей подлости) умам, как те, что характеризовали кардиналов Садолето, Ришелье и Мазарини, чтобы уловить ту опасность, что несет в себе для любой власти над людьми повсеместное и повселюдное распространение ОБРАЗОВАНИЯ.

Потенциально не только не исчерпывающегося суммой зазубренных прописных истин, но и не сводимого к ней.

Интуитивно об этой опасности догадывались правители еще в Древнем Риме – на всех уровнях правления.

Исходя из весьма скорбного для себя опыта, рабовладельцы Рима пришли к выводу о том, что покупка образованного раба сродни добровольному втаскиванию «под уздцы» в свою обитель Троянского коня.

Со всей его начинкой.

Именно поэтому на всех невольничьих рынках Римской империи образованныйраб стоил вдвое меньше, чем необразованный (см.: Плиний Старший. «Естественная история»).

По этому поводу каждый образованный раб мог бы сказать о себе, перефразируя слова Рене Декарта: «Cogito ergo sum periculosum» – «Мыслю, следовательно, я опасен».

Для любой власти над людьми.