М. Томас - Исповедь социопата. Жить, не глядя в глаза

Но как быть с грешниками? В сообществе мормонов с грехом нет проблем. Все люди грешники. На самом деле все и все время говорят только об этом, маскируя грех рассуждениями об испытаниях и искушениях, выпадающих в течение жизни. Каждый раз, слыша в церкви подобные рассуждения, я принималась осматриваться по сторонам, разглядывая прихожан и воображая себе их двойную жизнь с грязными делишками и страстью к насилию. Я никогда не чувствовала себя вне греха. Я и сейчас этого не чувствую.

Все оступаются, потому что нет совершенных людей; именно поэтому необходимо милосердие, для того оно и предназначено. Проблема возникает, когда ошибки начинают регулярно повторяться, но это меня не касается. Можно, конечно, сказать, что постоянным стремлением к манипуляциям, уничижая и сокрушая людей, я все время нарушаю идею, что надо делать другим то, что ты хочешь, чтобы делали тебе. Дело в том, что у меня нет проблем с людьми, старающимися в ответ сокрушить меня. По моему мнению, в этом нет ничего личного – только бизнес. Мы все боремся друг с другом за влияние и власть. Если я, допустим, владелица закусочной, то расстроюсь ли я, если кто-то откроет такую же закусочную через дорогу от моей? Возможно, почувствую раздражение, но в нем не будет ничего личного. Я не стану ненавидеть владельца новой закусочной. Я пожелаю ему всяческих неприятностей, но не потому, что испытываю к нему личную неприязнь. Просто он вмешается в мою игру, и мне это не понравится, потому что я привыкла играть на своем поле только по своим правилам, не допуская чужаков. Я буду стремиться лишить соперника власти, достоинства и независимости. При этом я не вижу в таком подходе ничего безнравственного или аморального. Человек волен выбирать сам: либо подчиниться моему контролю, либо нести ответственность за все последствия отказа. Наверное, Бог мыслит такими же категориями. Наверное, поэтому Он подчас убивает детей – для вразумления непокорных. Для меня самым большим камнем преткновения в мормонской вере была «божественная скорбь». Библия различает божественную и мирскую скорбь. В детстве меня учили, что мирская скорбь – печаль в связи с тем, что тебя поймали, а божественная – печаль оттого, что ты заблудился и сбился с пути. Божественная скорбь меняет будущее поведение: «Чтобы ты печалился на божественный манер, чтобы печаль твоя сделала тебя осмотрительным». Божественная скорбь – предтеча раскаяния, а раскаяние – ключ к божественному милосердию. Моя проблема в том, что я, как мне думается, никогда не испытывала божественной печали. Совершая дурной поступок, я волнуюсь за его духовные последствия и за возможность кармического возмездия, как беспокоюсь о последствиях, например, неправильной парковки, которая повлечет за собой либо штраф, либо эвакуацию. Достаточно ли такого переживания, я не знаю.

Религия в некоторых отношениях – удобный инструмент оправдания моей эксцентричности, прикрытие, за которым можно спрятать мои социопатические черты. Я привыкла прятаться от прямых взглядов. Я могу говорить безнравственные вещи, потому что это не вредит имиджу доброго человека. Я могу нарушать одобряемые обществом правила поведения, потому что религиозное воспитание сделало меня непривычной к условиям остального мира, не исповедующего мою религию. Я могу воспользоваться невинностью и терпимостью мормонов, обусловленными убеждением, что «все мы Божьи дети»:

Мы считаем представителей рода человеческого – бывших, настоящих и грядущих – бессмертными существами, чье спасение – наше призвание, ради которого явились мы в этот мир. Мы посвятим себя этому подвигу, широкому, как вечность, и глубокому, как божественная любовь, не жалея сил, отныне и до века.

Недаром Солт-Лейк-Сити привлекает всех жуликов мира: мормоны хотят видеть в человеке самое лучшее, невзирая на очевидные доказательства противоположного.

После окончания школы я посещала Университет Бригама Янга. Тамошние студенты еще более доверчивы, чем средние мормоны, и поэтому мне открылось море возможностей для всяческого мошенничества. Я начала мошенничать с мнимыми потерями. Например, говорила, что потеряла учебник биологии для первого курса, а потом шла в букинистический магазин и продавала его. Или обнаруживала на стоянке не пристегнутый цепью велосипед. Если он стоял без движения несколько дней, то я приходила к выводу, что он никому не нужен, и забирала себе. Кто нашел, того и вещь, правда?