Виктор Шейнов - Ложь и приемы защиты от нее

Ваша отрицательная реакция не должна быть импульсивной и необдуманной. Совершенно нормально не торопиться в ситуации, когда ребенок может как соврать, так и не соврать. Если вы решили поговорить на эту тему, не ловите ребенка на вранье, лучше скажите: «Я хочу спросить тебя вот о чем… Ты не торопись мне отвечать, потому что ситуация непростая и лучше подумать. Дело в том, что если ты виновата, это нехорошо и тебе за это попадет. Но ведь всякое бывает, я тебя все равно люблю. Может быть, ты вовсе и не виновата, тогда я тебя обниму и попрошу прощения, что о тебе плохо подумал. Но если ты соврешь, это худшее, что может произойти. Подумай хорошо, что ты скажешь: есть в случившемся твоя вина или нет. Даю тебе пять минут, потом подойди и расскажи мне все по правде».

Исследование обстановки в школе дало такие результаты: 38 % школьников испытывают тот или иной вид насилия, в том числе 16 % – физическое (детей бьют) и 22 % – психологическое (обман). Почти треть подростков бросают школу из-за насилия со стороны педагогов или одноклассников. Приведу типичные приемы, используемые учителями.

Некоторые учителя (и воспитатели детских дошкольных учреждений) приучают детей докладывать, кто нарушает установленные правила (сквернословит, хулиганит, курит и т. п.). Ябед поощряют.

Мишенью воздействия является желание ребенка получить похвалу и поддержку старшего. Фоновым фактором – лживое объяснение учителя, что «так поступают хорошие дети». Вовлечением – поощрения и «особые отношения». Изнанкой этой манипуляции является, во-первых, ненависть, которой платят дети ябедам, во-вторых, вырабатывается привычка доносить на других, которая в нашей культуре осуждается (в отличие, скажем, от американского общества).

Учителю спокойнее, когда среди учеников есть «свои», которых он «подкупил» тем, что более благожелательно оценивает их ответы и письменные работы.

Мишень воздействия и вовлечение здесь точно такие, как и в предыдущем приеме. Пагубность выбора любимчиков в том, что остальные дети страдают от несправедливого отношения к ним. Дети относятся к несправедливости крайне болезненно: «Это нечестно!»

Из любимчиков вырастают подхалимы, еще в детстве вкусившие блага от расположения лиц, обладающих некой властью.

Впрочем, разделение на любимых и остальных учеников может быть продиктовано и другими мотивами, о чем свидетельствует следующий разговор, невольным слушателем которого я стал.

В автобусе разговаривают две подруги – молодые учительницы начальных классов. Одна рассказывает другой о своих учениках:

– Ой, мне так нравятся мальчишки черненькие, так бы и зацеловала. А белобрысые – прямо глаза бы на них не глядели!

Аморальность такого подхода к детям очевидна. Относиться к первоклашкам исходя из своих сексуальных предпочтений просто преступно. Дети, для которых любовь и доброта очень важны, получают порцию нелюбви только за то, что цвет их волос не нравится учительнице. А ведь отношение к учителю они перенесут на отношение к учебе и к школе вообще. И когда мы слышим от ученика: «Не пойду в школу», значит, ему нанесена травма учителем или ребятами.

Возвращаясь к нечаянно подслушанному разговору учительниц, хочется надеяться, что та, которая вызвала мое возмущение, не задержится надолго в школе. Именно так я ей сказал, предварительно извинившись, что стал невольным слушателем.

Обычно такая угроза используется, чтобы обратить на нарушителей дисциплины недовольство всего класса (в надежде повлиять таким образом на поведение виновников). Тем самым учитель перекладывает ответственность за поддержание порядка на учащихся. Но это обязанность учителя, и только его. Дети не разбираются в таких тонкостях, но интуитивно чувствуют и говорят, что «это нечестно». И возмущение свое всегда направляют на учителя, а не на нашалившего товарища. Расписываясь в своей неспособности призвать к порядку, учитель теряет авторитет.