«А как же онкобольные?» – это тема, достойная отдельной книги. Уже не одно исследование пытается доказать, что это заболевание вины, обиды и страха. Страха повторить судьбу кого-то из родных. Старой обиды, годами терзающей душу. Как и многим, мне открыта лишь малая часть того неопознанного, что человечеству только предстоит изучить.
Так или иначе, боль вашей потери могут притупить долгие годы, а может, как меня, осознание, что близкие не уходят. Они просто продолжают искать настоящее место и предназначение для своей заметавшейся здесь души. И с ними можно говорить и получать ответы – попробуйте, даже если не верите.
Ваша боль отступит и забрезжит свет – обязательно! Дайте время – пусть это и звучит как самая банальная фраза во всей книге.
***
Ноябрь 2006.
Это был очень тяжелый вечер. И если октябрь можно было хоть как-то переживать, то приближение декабря, мокрая ноябрьская слякоть и изморозь не оставляли шансов ни мне, ни маме. Мама долго смотрела в пол, сидя на диване, на который обычно садился папа с книгой или газетой. В окно не били и не барабанили, а монотонно, нервозно царапались мелкие косые капли.
– Слушай… я больше не могу, – мама посмотрела на омытое дождём окно стеклянным, почти неживым взглядом.
Я опустилась в ноги к маме, обняв их. И так мы сидели вдвоем, уже не плача, а просто мерно покачиваясь, словно стараясь не потерять друг друга и что-то ещё… хотя бы маленький клочок от цветастого платья той жизни, к которой мы привыкли.
Нас отвлекло sms-сообщение.
– Мам… помнишь того мальчика из Склифа? Мы сегодня вечером хотели встретиться… можно?
– Можно, конечно. Отвлечёшься.
«Мальчика из Склифа» мама, конечно, помнила. Тогда он где-то раздобыл для неё мягкое кресло, чтобы было удобнее всю ночь сидеть рядом с отцом. Тёплый, открытый парень. Мама обвела квартиру потухшим взглядом. Папа всегда был лёгким, даже незаметным в быту, и только с его уходом мы ощутили, сколько всего лежало на его плечах. Я знала, о чём думает мама: сейчас я уйду на встречу с этим парнишкой, а она останется совсем одна.
– Мам… ты приберись, мы, может, вдвоём зайдём?
И мама взялась за уборку – она всегда так делала, когда хотела уйти от тяжёлых мыслей.
А я сама не знала, почему мне стало чуть-чуть легче. Вкратце я рассказала новому знакомому – назовём его Р. – обо всём, что случилось с нами после его выписки, и всё это всплыло в памяти уже не таким страшным, каким казалось прошедший месяц.
– …Выходит, ты так и остался на своём курсе? А мне этим летом поступать.
– Ну да. Академ не стал брать после аварии, а сессию сдам как-нибудь. Я что с аварией, что без аварии – раздолбай.
Авария, которая почти не оставляла шансов выжить, и привела моего нового друга в Склиф. Но чудеса случаются – и он выжил, и даже познакомился с девчушкой в лице меня, за которую чувствовал теперь ответственность.
За болтовнёй под ноябрьским моросящим дождиком, который теперь не казался мне таким уж удручающим, мы дошли до моего дома. Почему-то я сразу знала, что можно совершенно спокойно привести его в гости – и никому не будет неудобно.
Мама приветливо улыбнулась в дверях. Было заметно, что ей стало радостно снова увидеть Р. Он засмеялся, когда увидел, как я, кряхтя, тащу к столу трехлитровую банку компота.
– Давай сюда.
Я отдала ему банку и немножко смутилась. Смутилась от того, что почти весь вечер говорила о грустном и очень сокровенном.
– Знаешь, я обычно никому не жалуюсь, просто…
– Просто можешь теперь жаловаться мне. Сколько захочешь.
Я улыбнулась – подумалось, что кто-то словно подарил его в помощь, кто-то, кто всё-таки не оставил нас в беде. И время – в ещё несколько часов назад тихой и опустелой квартире – полетело стремительно и незаметно за весёлыми рассказами то о школьной, то о студенческой жизни. «Как же легко…» – подумала я, глядя на своего гостя. Пару минут назад он отодвинул рабочий стол в комнате и посмотрел, что за поломка случилась с моим компьютером, и теперь стоял весь в пыли на чёрных джинсах и смеясь, отряхивался и чихал. На плотных брюках и шерстяном свитере пыль была особенно видна.
– Я сто лет туда не лазила, прости…
Мы смеялись, пока старые часы в дальней комнате не пробили одиннадцать раз. Почти как сказке.
– Чёрт, у меня же военка завтра! – улыбнулся он и, быстро собравшись, поцеловал меня в щёку на прощание.
***
спи, моя ласковая –
Читать дальше