Феликс Плоткин - Третий возраст. Принять и наслаждаться

Современный процесс маргинализации существенно отразился на системе ценностей, норм и принципов поведения россиян, особенно среднего и молодого возраста, на их отношении к опыту пожилых и старых людей. «Размытость», нестрогость критериев определения нравственного и безнравственного, благородного и постыдного, возвышенного и пошлого дополняются сегодня концепцией «ситуативной этики», диктующей индивиду тот или иной тип поведения, отношение к старчеству в зависимости от того, гарантирует ли ему данное обстоятельство личный успех, материальную выгоду [337, с. 150]. Все это и приводит к старческому невротизму, для которого характерны тревожность и поиски защиты. Желая обрести хоть какую-то точку опоры, пожилые люди с надеждой смотрят на окружающих. В период их личностного формирования, который проходил при социализме, у них сложились определенные стереотипы того, где, как и от кого эту защиту можно получить, и соответствующие ожидания и требования к «присутственным местам». Они до сих пор искренне верят, что должны быть люди, которые несут ответственность за их состояние, за то положение, в котором они оказались, и ищут этих людей, чтобы предъявить им свой счет.

Попытки государства хоть как-то смягчить материальные трудности пенсионеров бывают настолько неуклюжи и организационно непродуманны, что зачастую вызывают не благодарность тех, на кого они направлены, а их негодование [362]. Переход России к рыночным отношениям привел к ухудшению социального положения большинства пожилых людей. Происходит быстрая люмпенизация стариков. Их низкий социально-экономический статус ограничивает их жизненный потенциал [18, с. 126]. В России отмечается рост числа правонарушений, совершаемых в отношении граждан старшего возраста. Такие случаи связаны с физическим насилием, мошенничеством с их собственностью, обманом при заключении ими различных гражданско-правовых актов. При отсутствии полных официальных статистических данных отражением этих тенденций является рост числа судебно-психиатрических экспертиз, проводимых в отношении пожилых людей, оказавшихся в судебно-следственной ситуации, на предмет определения их вменяемости, способности давать показания, сделкоспособности и дееспособности [342].

Пенсионеры определены социальной политикой как субъекты отношений зависимости, что является молчаливым признанием их «социальной отставки» и придает им безличный статус. Как сама собой разумеющаяся воспринимается зависимость пожилых и в понятии «социальная бедность»; во всех обществах старики наряду с инвалидами, сиротами, безработными составляют беднейшую часть населения. Они нередко превращаются в заложников государства, не имеющих возможности эффективно влиять на власть, способных только просить. Существующая пенсионная система в условиях экономической и социальной нестабильности усугубляет эту зависимость, поскольку либерализация цен и высокий уровень инфляции нанесли тяжелый удар именно по старикам, уничтожив основу их материальной независимости – денежные сбережения, которые они, в отличие от работающих групп населения, не имеют возможности восстановить. Однако вправе ли мы признавать социальными инвалидами или «иждивенцами» людей, ресурсы которых на данный момент ограничены, но чьими руками в предыдущие годы создавалось национальное богатство? [26, с. 127–128].

Самыми гуманными функциями семьи и общества в отношении пожилого человека становятся оказание ему помощи в этот период жизни и терпимое (иногда просто сдержанное) восприятие его порой раздражающих мнений, потребностей, интересов, поступков. Сложившаяся в социуме ситуация, стили взаимодействия со старыми людьми и негативные социальные установки имеют серьезные социальные последствия, одно из которых – психологическая разобщенность поколений. Ощущение заброшенности, чувства одиночества и собственной ненужности приводят пожилых людей к восприятию себя в вынужденных социальных ролях. Отчуждение, непонимание, беспокойство становятся причинами затяжного внутриличностного конфликта у стариков. Различные модели конфликтного поведения как реакция на вынужденное исполнение ролей распространяются на все слои социума. Значительная часть современного российского общества смотрит в прошлое, ориентируясь на прежние ценности, не принимает настоящее, не уверена в своем будущем, не находя в нем достойного места для себя. Эти процессы способствуют психологической дезинтеграции общественного сознания, еще больше раскалывая население и формируя взаимные негативные оценки представителей различных возрастных групп [151, с. 118].