Нина Никитина - Символ смерти. Тайный мир Нарцисса и его Жертвы

Родители юноши обратились к прорицателю Тересею, дабы узнать будущее сына и тот ответил им, что Нарцисс будет жить долго и счастливо, пока не увидит своего лица.

Но однажды Нарцисс пришел к ручью и увидел в нем свое отражение. «Достоин своей любви только Я, но и себе я не отвечу взаимностью», юноша попытался поцеловать свое отражение, не удержался, упал в ручей и утонул.

Цветок нарцисса появляется одним из первых весной. Яркий, испускающий тонкий аромат, восхитительный, изящный, и он всегда стремится склонить «голову». Туда, где «увидит свое отражение». «Narcao» в переводе с греческого «я ошеломляю, одурманиваю, оглушаю». Греки считают Нарцисс символом разочарования, разрушения, крушения надежд и смерти. Они рисуют его на надгробиях, вплетают в поминальные венки.

Я стояла на пороге своего пятидесятилетия. Сама по себе дата не простая, она как рубеж, жизнь ДО уже прошла, а ПОСЛЕ еще не началась. И то, что она несет пугает и вызывает тревогу. Как бы ни хотелось думать, что лучшее еще впереди, возникает ощущение потери чего-то значимого. Словно какая-то важная часть нашего Я отваливается, оставляя пустое пространство.

Дети выросли, им уже не нужно наше внимание в большом количестве, определенные цели достигнуты, быт налажен, вроде как появилось время для себя. Но, как оказывается, именно этого навыка, жить для себя, в нашей ментальной программе может не оказаться.

«Пятьдесят – это не больно», – сказала мне, грустно усмехнувшись, подруга, прошедшая эту дату на полгода раньше меня. Хотелось бы мне думать так же, но что-то мешало. До этого момента было много планов, почти все они реализовались, тут бы начать радоваться и пожинать плоды, или строить новые, но, вместо этого, пришло состояние пустоты и дисгармонии. Я – потеряшка, большой путь закончился, впереди образовалось множество маленьких тропочек, теряющихся в зарослях темного леса. В руках фонарик, который постоянно гаснет, словно батарейкам пришел конец. Идти надо, но очень страшно. Меня накрыло, началась сумерки, еще не темно, но уже не светло. И вопрос в том, сколько времени мне придется провести в этом странном состоянии и куда оно меня приведет, в конечном итоге.

Оглядываюсь назад: был успешный бизнес, как-то очень тихо сползший на нет, кое-что оставив на жизнь. Есть семья, в которой были проблемы, наравне с перспективами их разрешить. У меня не было ощущения, что я выброшена за борт жизни, очевидных причин для глубоких страданий не видела: все еще хорошо выгляжу, любима мужем, сыном, друзьями. Даже появилось чувство, что какие-то неведомые силы дали передышку, время для размышлений, после длинного периода жизни, который я прожила, словно летящий вперед локомотив. При том, что все не плохо, у меня тянуло под ложечкой, в глубине души начинала тихо копошиться ноющая тоска и я никак не могла понять, с чем она связана. Возможно, это было предчувствие. Интуиция, как система сигнализации, подавала знаки, в надежде, что я их услышу. Но в ушах был «белый шум», на экране рассыпанные пиксели и все никак не получалось сфокусироваться, картинка, готовая сложиться, снова и снова разбегалась маленькими фрагментами.

Все, чем были наполнены 30 последних лет моей жизни, это бег по вертикали с прыжками в ширину. Работала по 25 часов в сутки без выходных и праздников и думала о том, что и этого мало. Если не приползала домой, падая на подушку обессилев, то была уверена, что день прошел впустую. Мой бизнес мужской, конкурировать приходилось жестко, надо было каждый день доказывать, что я умнее, сильнее, профессиональнее и имею право в нем быть. Работа была всем, чем заполнялась моя жизнь. Жить чем-то другим у меня не было времени и сил. Воронка втянула и выбраться было невозможно, я была машиной, не позволяющий себе давать сбой. Удовольствия, разумеется, особого не испытывала, даже перспектива тратить заработанные деньги не приносила радости. Всегда завидовала тем, кто работает, зарабатывает и при этом получает наслаждение от процесса. Расслабиться себе не позволяла ни на минуту. Все время была в тонусе, как сжатая пружина, готовая в любую минуту распрямиться. Даже отправляясь отпуск, продолжала находиться в рабочем процессе. Мало этого, без меня, словно по мановению волшебной палочки, начиналось обрушение. Отлаженные механизмы давали сбой, проблемы на ровном месте начинали выскакивать, как черти из табакерки. Вместо отдыха – невроз и бесконечные разговоры по телефону. В которых я, порой так бурно выражала свои эмоции, что муж с сыном разлетались в разные стороны, делая вид, что они не со мной. У всех моих коллег было ощущение, что я – опора несущей конструкции.