Так в чем причина ужаса врачей в санатории «Юность»? В подростковом возрасте я уже выросла до своего нынешнего роста в 176 см, но вес не набрала – в то время он был в районе 40 кг. Много времени я лежала в больницах, родители меня отправляли в санатории, чтобы выровнять вес быстрее. Естественно, организм не мог быстро справиться с нагрузкой. Худоба сопровождалась бледностью, изможденностью, болезненностью. Я действительно была страшной. Но мне никто, кроме мамы, никогда не говорил в лицо, что я страшная. И вдруг я выслушала такое «медицинское» коллегиальное заключение. Я приходила в себя от него все 24 дня пребывания в санатории.
Конечно, такие проблемы с внешностью и здоровьем гарантировали эмоциональную нестабильность и букет подростковых комплексов.
Однако протирание полов под телом деда не изничтожило, и не сломило меня. Я думаю, дело было в том, что деда я любила и люблю его до сих пор. Какой запах ассоциируется у меня с моим дедом? Это не его одеколоны «Тройной» и «Шипр». И не земляничное мыло, запасы которого в хозяйственных шкафах моего архи-аккуратного деда-перфекциониста исчислялись десятками. Скорее, это запах меда – дед был пчеловодом. Запах свежезатопленной бани – дед топил ее по субботам. Аромат спелого винограда – у деда был роскошный ухоженный азиатский виноградник, который, как крыша, закрывал весь двор его дома.
Мой дед живет в моем сердце и памяти как эталон настоящего мужчины. Хозяйственный, работящий, порядочный, красивый, умный, всегда чисто выбритый (кстати, опасной бритвой), всегда аккуратно одетый. Ездил на работу на велосипеде и одну брючину закалывал булавкой, чтобы не испачкать. И много лет после его смерти, как мы все ни старались, не смогли нарушить порядок в его хозяйственных шкафах.
А какой запах ассоциируется у меня с моим папой? Ну, это не парфюм! Конечно, у моего папы, красивого мужчины с высоким положением в его социуме, была коллекция хорошего мужского парфюма. От него всегда шел шлейф дорогих духов, смешанный с коньяком – папа не курил и пил только хорошие напитки. В ванной никогда не стоял какой-то мужской одеколон, так как папа брился электробритвой и наносил парфюм в своей комнате. Но я не помню ни одного из них. И теперь я знаю, почему я не запомнила парфюмы своего отца. Потому, что был другой аромат, который он использовал постоянно и много.
Именно это вещество и есть вещество с определенным ароматом, которое прочно связано с воспоминанием о запахе моего отца. Это Кармазин.
Это средство имелось в нашем доме десятками штук про запас. Стояли эти красивые флаконы везде – в комнате, в коридоре, в ванной – везде. Папа использовал это средство литрами. Дело в том, что папа еще в 30 лет начал лысеть, и, видимо, комплексовал по этому поводу. Но не помогло, уже к 40 годам лысина победила моего папу безоговорочно.
Лично мое мнение, лысина совершенно не портит мужчину, и не стоит тратить силы на борьбу с ней.
Папа умер в 2003 году.
Запах моего мужа – это одеколон Консул. Да, помню и люблю этот аромат. Но не это главный запах моего мужа, оставшийся в моей памяти. Гораздо ярче – это запахи шикарно приготовленных им восточных блюд с огромным количеством специй, плюс его бесконечное курение.
Муж умер в 2004 году.
Дед, отец и муж – главные мужчины в жизни женщины. Родные. И запахи их будут со мной всегда.
В прошлом году я слушала лекцию московского профессора – очень интересной и умной женщины. Тема лекции была полуфилологическая: язык как средство коммуникации, международного общения, с учетом менталитета народов. Прозвучал рассказик – наблюдала как-то сама лектор эту сценку – о том, как стайка китайских девушек запорхнула в универмаг, а выпорхнула – вся компания – в одинаковых платьях. Они были счастливы, и для них норма – одинаковые платья.
Наши женщины – «убьются веником», если вдруг какая-то еще будет в таком же прикиде.
Моя двоюродная сестра приезжала за 1000 км, чтобы обменять все то, что продается у них в городе, на то, что продается у нас. Лишь бы – не дай Бог – с кем-то не попасть на мероприятия какие-то в похожей одежде.
Я тоже пережила неприятный эпизод. У меня был роскошный финский костюм – серая юбка гофре, и на сером фоне огромные черные розы – верхний блузон. Завязывался на бедрах бант из этой же ткани, выглядел как элемент моды 20-х годов. Костюм сидел на мне безупречно. Пришла в нем как-то на работу и вдруг вижу – на занятии моя студентка в таком же костюме. У меня был такой стресс, что с того дня и до пенсии на работу я ходила только в одежде индивидуального пошива.
Читать дальше