Карина Тегаева - Открытый вопрос - гайд по миру «новой этики»

Интересно, что молодежь, как правило, проблематизирована: она не такая, она не вписывается в какие-то нормы, она все нарушает. Вдруг выясняется, что сейчас ее нельзя назвать «плохой», так как молодые люди, в отличие от предыдущего поколения, к примеру, меньше потребляют алкоголь, статистически дольше учатся, отлично ладят с гаджетами (последнее во время пандемии оказалось очень полезным навыком). Молодежь не «плохая», однако она другая.

Прилагательное «новая» наделено позитивным смыслом. Молодежь не «пришла и все разрушила», но предложила пересмотр важных вещей, которые другие люди, тоже проходившие через явления позднего модерна, в принципе понимают, даже если им сложно изменить собственное поведение. Уровень доверия и уважения к молодым повысился, и потому остальные прислушиваются к тому, что они проблематизируют.

Таким образом, в обществе возникает идея «новой этики», то есть уважения границ, гендерно равноправной коммуникации, изменения иерархии, в том числе сексуальной, в которой доминирующая роль ранее принадлежала мужчине, а подчиненная – женщине. На мой взгляд, это хороший эгалитарный процесс.

Оксана Мороз, доцент департамента медиа НИУ ВШЭ; кандидат культурологии. Автор «Блога злобного культуролога»:

– Один из важнейших столпов «новой этики» – интерсекциональность, то есть понимание, что разговоры об уважении к другим и о равенстве возможностей должны опираться на представление о множественности подходов к инклюзии. «Новая этика» – это в какой-то степени продолжение большой критической теории, только она была политико-академическим проектом, а сейчас все сильнее смещается в сторону активизма.

Здесь существует такая проблема: для того чтобы практиковать интерсекциональный подход, нужно, что называется, «выйти из своей коробки». К примеру, у меня есть гендерная и этническая идентичности, которые – я точно знаю – могут стать причиной для дискриминации. И понимаю, что способна уловить ее, даже если это затрагивает другого человека. Но я не особо сталкиваюсь, допустим, с эйджизмом, соответственно, он выпадает из моего интерсекционального поля зрения. Или, например, я, как и очень многие российские граждане, не соприкасаюсь с расизмом как он есть (скорее с этно- и ксенофобией), поэтому вещи, связанные с ним, тоже могу не видеть. Это естественные ограничения, которые проистекают из того, что мы обладаем как привилегиями в некоторых положениях, так и потенциалом для дискриминации нас самих в других.

Таким образом, чтобы стать по-настоящему интерсекциональным, нужно развить чувствительность в тех сегментах, в которых ты привилегирован. Это дико тяжело, потому что наше воспитание, социализация и все предрассудки базируются на имеющихся привилегиях. Даже если мы знаем, что они сильно мешают нам действовать по отношению к остальным равным образом, у нас все еще есть когнитивные искажения, которые смещают поведение. И поэтому каждый раз, наблюдая споры вокруг чего-то, что называется «новая этика», я вижу, как люди, только что стоявшие на либеральных или леволиберальных позициях, внезапно превращаются в людоедов по параллельному вопросу.

Вот хороший пример из практики. Люди боролись с реновацией в определенных районах, потому что им она казалась отчуждением их права на распоряжение частной собственностью (в общем-то, часто так и есть). По сути, это гражданская ответственность за городское пространство и признание себя политическими субъектами, что хорошо укладывается в новые этические параметры. А потом в те районы пришла петербургская «Ночлежка», которая захотела открыть штаб в Москве. И те же самые люди, которые вели митинги из-за реновации, выступили против того, чтобы рядом с детскими садами, школами и жилыми кварталами ходили – дальше цитата – «вонючие бомжи» 4 4 Пономарёва А. "Нравственный провал": как активисты не дали открыть прачечную для бездомных // svoboda.org // URL: https://www.svoboda.org/a/29472862.html (дата публикации: 07.09.2018). . Удивительная история, ведь если ты уже чувствителен к соблюдению прав, то по-хорошему должен понимать, что субъектами права по умолчанию являются все. Этот случай показывает, что нельзя быть выразителем «новой этики» на сто процентов: в каких-то моментах ты всегда будешь смещаться, потому что у тебя есть biases [‛ предубеждения’. – Прим. ред. ], которые не дают возможности посмотреть на все абсолютно отрешенным и инклюзивным взглядом.