Цви Найсберг - Диалог глухонемого со слепцом

И как вот безмерно легко будет чему-либо подобному, затем еще всецело пробудить в его светлом духовном облике черты и впрямь-таки на редкость до чего еще более чем незамысловато всепоглощающе лютой тьмы.

И подчас вследствие этого и образуются иссиня-черные чернильные кляксы весьма ведь отъявленно ретивого и отпетого нигилизма, причем появляются они именно из-за всего того наивно обманувшегося слепыми ожиданиями света, а между тем для верного и праведного выявления чего-либо светлого в кромешной тьме всегда же надо бы делать искусственное чисто временное затемнение…

Да только тот лучистый и чистый свет в той более чем искренне доброй душе прекраснодушного идеалиста каких-либо компромиссов вовсе этак никак совсем не приемлет, поскольку ему все именно надо бы разом и сразу…

И вот, собственно, только лишь, поэтому при всем том до чего еще явственно замечательном, что есть в таких душах, они более чем бессребренно тянут весь этот мир в пропасть грядущего всеобщего небытия.

И уж как это вообще может, собственно, выглядеть одному только Богу известно.

А все, потому что чья-то отчаянно светлая сущность вовсе-то никак не имеет никакой твердой основы в вязкой грязи, пока еще, безусловно, во многом отъявленно дикого настоящего…

9

А как раз-таки именно потому до чего и впрямь-таки весьма конкретно столкнувшись со всеми теми донельзя темными сторонами, всей этой нашей и по сей день полностью вот безраздельно общей общественной жизни, кое-кто буквально весь из себя безупречно сияющее-светлый…

Причем, ясное дело, всем тем духовным ликом своим, а также и нисколько и близко совсем никак небезгрешною плотью…

Нет, далее никак не станет он хоть сколько-то вообще стесняться и до чего еще тщательно ведь вдумчиво разбираться в средствах по достижению всех своих более чем благих, а порой и блажных целей.

Но разве все дело в том, что внутри некоторых излишне прилизанных культурой и цивилизацией людей действительно как есть, таится некое свирепое чудовище?

А этого, между тем, вовсе уж нет, да и быть его, кстати, и близко нисколько не может.

Однако вся ведь беда как раз в том, что до чего непременно есть в подобных людях некая явная искусственность, происходящая от сущего до чего и впрямь аморфно книжного восприятия, всей той как она вообще только есть обыденной жизни…

Добру попросту должно поистине радостно вскоре восторжествовать, ну а зло должно быть повержено и наказано, вот уж и все!

Все остальное – попросту гнуснейшая и полностью несуразнейшая чепуха!

Те, кто мыслят, собственно, как раз именно подобным образом, неистово так слепо бредут за всецело общим для буквально всех их стадным инстинктом, одни лишь разве что средства серьезно видоизменились: вместо топчущих ног столь же яростно втаптывающие в грязь слова…

И ярая смелость при подобном роде более чем «доблестного» претворения в жизнь эдакого рода действий всецело обеспечивается именно той дьявольски во всем беспечной и совершенно этак истово безупречной чьей-либо крайней же отдаленностью от каких-либо вообще сугубо конкретных весомых дел.

Двигать людьми-фигурками – это и есть тот самый великий блеск всей этой нашей новой до чего и впрямь чрезвычайно просвещенной эпохи.

10

Да только жизнь одного ли человека или всего человечества в целом всегдашне может зависеть и от всей полноты амбиций малой кучки недалеких людей, попросту никак неспособных внимать светлому и большому разуму, а разве что надменно лелеять свои широкие и изящные, да и весьма как есть до чего изощренные…

Однако вот между тем самые что ни на есть более чем повседневные мысли и чувства.

И, кстати, всего того весьма и весьма многое более чем до чего беспечно вседозволяющего недопонимания в них как раз-таки поболее ведь всего именно от того, что слишком-то всегдашне они полностью так слепо закрыты буквально для всякого и каждого, в ком вовсе нет их собственной «искры Божьей».

Они могут быть до чего еще холодны и упрямы во всех своих и вправду беспечно же безбожных полуискренних заблуждениях относительно чьего-либо всецело чужого им недобра.

Да вот, однако, при всем том им только лишь и окажется свойственно быть, как есть до самой чрезвычайности снисходительными к своим собственным сколь подчас излишне так на редкость необычайно же до неприличия беспечным слабостям.

И ведь все это поскольку им недоступно простое и ясное понимание принципиально далеких от них, да и совершенно искренне им непонятных бед и несчастий чрезвычайно одинокого человека, а он, между тем, совсем не в том сходу нуждается, чтобы его тут же, не сходя с места, с нежною ласкою трепетно отогрели.