Master Fei - О психолингвистике восприятия цвета

Всё нижеизложенное есть лишь наблюдения автора и его субъективная их оценка, которая, разумеется, может оказаться ошибочной. Вы, уважаемый читатель, можете видеть всё по-другому. Если так – замечательно. Ибо о субъективности восприятия сейчас и пойдёт речь.

Разные люди смотрят на стол. Для русскоязычного человека на столе стои́т тарелка, но лежит ложка. Однако сто́ит тарелке оказаться в раковине – и там она уже лежит.

«Голубой» (по-английски blue) применительно к человеку означает нетрадиционную ориентацию. «Синий» (по-английски также blue) в русской культуре означает пьяницу. Также имеет значение «баклажан» – его называют «синенький».

Как это понять иностранцу? Можно ли вообще полностью сохранить смысл при переводе?

Как соотносятся смысловые поля слов на разных языках? И влияет ли язык на восприятие цвета?

Как называется этот цвет? Голубой, не так ли? Англичанин назвал бы его «blue», а китаец «蓝» (лань).

А как по-русски называется этот цвет? Синий. А по-английски… так же «blue», а по-китайски… так же «蓝» (лань). Назвать его голубым было бы ошибкой в русскоязычной культуре. Но вот на большинстве других языков этот цвет неотличим от голубого!

Обратимся к известной британской музыкальной группе «Битлз». «Sky of blue and sea of green…» – поётся в песне Yellow Submarine. «Небо синее, море зелёное» или «небо голубое, море зелёное» – оба перевода правильные.

Как пишет Кевин Лориа (Kevin Loria) в BusinessInsider [1] https://www.businessinsider.com/what-is-blue-and-how-do-we-see-color-2015-2 , до недавнего времени люди не воспринимали синий цвет. Удивлены?

Его аргументация в следующем. Древние языки не содержат отдельного слова для обозначения такого спектра видимых цветов, которые современные люди называют синим. Нет его ни в древнем иврите, ни в древнегреческом, ни в древнекитайском. Последний мы будем разбирать более подробно в другой главе.

В середине 19 века Уильям Гладстон (William Gladstone), изучавший «Одиссею» Гомера, посчитал частоту упоминания разных цветов в тексте. Чёрный – около 200 раз. Белый – около 100 раз. Красный – менее 15 раз. А синий не встречается вовсе [2] Gladstone, W. E. (1858). Studies on Homer and the Homeric Age. London: Oxford University Press. . Дальнейшие исследования древнегреческих источников подтвердили этот удивительный феномен.

После филолог Лазарь Гейгер (Lazarus Geiger), изучавший индийские ведические гимны, заметил, что в них вообще нет упоминания синего цвета [3] Geiger, Lazarus (1880). Contributions to the History of the Development of the Human Race. London: Trübner and Company. .

Древние языки не содержат специального слова для обозначения синего в нашем современном его понимании.

Кто-то скажет, что в Древнем Египте использовалось слово «wadjet». Хотя и оно могло иметь значение «зеленый».

В классическом иврите слово «ירוק» имеет значение как синего, так и зелёного. Хотя в современном иврите есть специальное слово для голубого – «תכלת».

В древнескандинавском языке слово «blár» («синий», от протогерманского «blēwaz») также означало черный цвет. Африканцев, к слову, называли «blámenn», дословно – «синий / черный человек».

Иранский язык Мука имеет одно слово для обозначения синего, голубого, зелёного, серого и сизого цвета – «цъæх» (tsəh).

В корейском «푸르다» – это и синий (как небо), и зелёный (как лес). Другое слово «파랗다», означающее синий, также определяет зелёный свет светофора (подобно японскому).

Тибетский язык содержит слово « », которым описывают цвет неба и травы.

Получается полная неразбериха.

Сколько цветов в радуге? С детства многие знают ответ на этот вопрос: семь! Конечно. И это неверный ответ. Их не семь, и не двадцать семь, и не сто. Их бесконечное количество. Радуга – это спектр, который содержит всевидимые цвета (с некоторой оговоркой). Потому мы можем разделить спектр на три части, как это делал Аристотель. Великий философ выделял в радуге лишь три цвета: красный, зелёный и фиолетовый. Говорят, что Ньютон сначала насчитал пять цветов: красный, жёлтый, зелёный, синий, фиолетовый. Затем учёный присмотрелся и увидел шесть цветов. Но цифра шесть религиозному Ньютону не приглянулась. И учёный высмотрел ещё один цвет. Тем более, если учитывать его эзотерические воззрения, цифра семь была сакральной. Это и семь нот, и семь дней недели, и т. д.