Екатерина Новикова - 33 практики для жителей мегаполиса. …и дневник, доказывающий, что они работают

Алиэла – это мой учитель музыки. С ней мы готовим мой проект «песня папе на день рождения». Я познакомилась с Алиэлой на зимнем фестивале «Подсолнух» в начале января в Саратове. Тогда я сбежала со скучнейшей (на мой взгляд) лекции по медитации и оказалась в общем зале, где вокруг Алиэлы выстроилось человек 20.

Они пели как хор ангелов, в несколько голосов – и это звучало как откровение, как будто звук нес в сознание свет. Как я узнала позже, половина из участников этого пения никогда не занималась музыкой. Это меня воодушевило: значит, каждый может петь? Я вернулась домой и отправила Алиэле запрос на добавление в друзья, и благополучно про все это забыла.

А в марте, уже приняв решение ехать в Москву, я медитировала на тему «творческий проект» и мне пришло озарение: я хочу спеть и аккомпанировать себе на фортепиано одну из папиных любимых песен «Я смысл этой жизни вижу в том» Андрея Макаревича.

И как только я это поняла, Алиэла приняла мой запрос в друзья. А на ее страничке было размещено объявление, что она проводит обучение игре на фортепиано и аккомпанементу. В этот момент у меня появилось чувство, что я попала в яблочко – и что занятие музыкой с Алиэлой – это главное, для чего я еду в Москву.

И поэтому я старалась стабильно посещать уроки и музыкальные практики, которые Алиэла устраивала. И сегодня на одной из песен, у меня снова потекли слезы: I return again to the land of my soul to the Who I am to the What I am I to the Where I am. Почему-то особенно тронуло это «where I am»

Затем мы с моим новым знакомым архивариусом с 5-летним стажем помогли донести сумки одной танцующей даме. Она жила прямо у метро и пригласила нас посмотреть свой дом. Это была самая необычная квартира в моей жизни, честное слово, даже двухэтажная Провиантская не в счет.

Квартира еще с печкой, даже поначалу без ванной. С уймой комнат (одна из которых была загадочно закрыта), со вторым ярусом, и массой хлама. Столько предметов я еще нигде не видела… Удивительное пространство.

А чуть позже, гуляя по волшебному парку, я поняла, что живу так, как и мечтать не смела: могу ходить босиком по траве сколько угодно – прямо в десяти метрах от дома, могу любоваться солнцем, обниматься с деревьями – и все это в мегаполисе! Для этого не нужно ехать в деревню и абстрагироваться от социума. Это сказка! Я благодарю, благодарю, благодарю! Это великолепно!

Я вручаю боженьке свою жизнь: только Он может придумать все в лучшем варианте! Даже не надо ни о чем просить! Я это вчера у иконы Матронушки поняла, попросив у нее работы, и почувствовала ответ сердцем: полностью смириться и довериться.

А сейчас, пока нет еще места, где я бы могла трудиться и получать деньги – можно же наслаждаться великолепной, прекрасной московской весной!

Господи, любимый, спасибо!

Когда-то я была очень расстроена тем, что родители не отправили меня в музыкальную школу. В 22 года я устроила скандал, в котором обвиняла их в том, что они не дали мне самого главного – музыкального образования. Что не купили мне фортепиано, сказав, что в квартире не хватит места (наверное, это было правдой: тогда мы вчетвером с мамой, папой и братом, жили в однокомнатной квартире. А когда переехали – вопрос забылся). Что музыка – это наше все.

Тогда папу это очень тронуло: он взял и купил мне электрическое пианино. Я была невероятно счастлива, разучила треть одной третьей четырнадцатой сонаты Бетховена, и забросила. Наверное, еще и поэтому мне хотелось аккомпанировать себе на фортепиано, хотя песня Макаревича была чисто бардовской, гитарной. Мне хотелось сказать папе «спасибо».

А теперь я счастлива, что меня не отдавали в музыкальную школу: только благодаря тому, что я начала заниматься музыкой в осознанном возрасте, в моей жизни прошло столько вдохновляющих удивительных открытий. Первое из них – учение Хазрата Инайята Хана.

Когда у меня в руках оказалась его книга «Мистицизм звука», жизнь моя наполнилась чем-то непостижимо божественным и прекрасным – и казалось, каждый раз, когда я отрываю взгляд от страниц, мир перед глазами превращается в музыку. Это ощущение ловится с первых же строк:

«Все проявление со всеми его аспектами является записью, на которой воспроизводится голос; и этот голос есть мысль человека. В мире нет такого места, будь то пустыня, лес, гора или дом, деревня или большой город, на котором какой-либо голос, будучи однажды запечатленным, не продолжался бы до сих пор…»