Нина Изгарова - Чудеса на земле сказочной. Высшая школа сказкотворчества. Ступень 2

─ Эй, Кикимора выходи, ─ стал звать Иван, ─ говори, зачем к нам в село шастаешь, озоруешь, да еще дитё украла. Верни подобру-поздорову!

─ А не то что будет? Ишь, пришёл тут защитник, расшумелся. Скучно мне, тоскливо, ─ откуда-то ─ с замшелого островка раздался хрипловатый голос, ─ вынянчу себе мальца этого, начнёт со мной по лесам, да болотам бегать, помощником будет.

─ Да кто ты такая, ─ рассердился Иван, ─ чучело болотное, отдавай мальчонку!

─ Сам такой, ─ обиделась Кикимора, ─ мне вредность не позволяет отказаться, да и не собираюсь!

Задумала она погубить юношу. Чего это какой-то человечишко её, Кикимору Болотную, учить вздумал, пусть с Домовыми Кикиморами беседы ведёт, а она, девка шаловливая, сумасбродная. Всё по ней быть должно.

─ Эй, ты, защитничек, поутру приходи. Потешь меня загадками. Отгадаю, не верну дитё, не обессудь, мой будет, ─ эхом разнесся по болоту её хохот, ─ да и тебе не поздоровится. А уж если не раскрою, не уразумею ответ ─ твоя взяла, верну малого.

Солнце медленно уходило за горизонт, тени стали большими. Всё так же квакали лягушки, шелестел камыш. Заухал филин. На болото надвигалась ночь. Иван вышел на сухое место, запалил костерок и задумчиво уставился на огонь. Загадок он знал множество, но и Кикимора, наверняка, не лыком шита. Уж больно хитра. Долго смотрел на огонь. Потом махнул рукой:

─ Будь что будет. Утро вечера мудренее. Однако, мальца я ей не оставлю. Виданное ли дело детей красть, да на болоте держать? Нет уж, пусть возвращает.

Темнота почти полностью захватила окрестности, тропинка к селу уже еле проглядывалась, скоро и эта возможность исчезнет ─ новолуние. Но юноша решил всё же ждать утро здесь, вблизи болота, мало ли какие планы у этой болотной нечисти.

Он так и сидел до рассвета, прижимая руками колени к груди, смотрел в одну точку. Что-то все время ускользало. Какая-то мелочь, но довольно важная. Казалось что, вот-вот, и поймает, но каждый раз, рука сжимала только воздух. Теплый, тягучий и сладко пахнущий ягодами, хвоей и мхом.

─ Ау, красавчик, что душа в дрёму провалилась, да так и спит, свернувшись в клубочек? – принарядившаяся Кикимора стояла почти рядом.

В волосы травы, да цветы вплетены. Из-под длинного платья с кувшинками виднеются босые пятки. Стоит, по сторонам зыркает, а в каждой руке по курице. Видимо опять ночью в селе была.

─ Ну, ─ говорит, ─ Иван, проверим какой ты ловкий, да умный. Давай свои три загадки загадывай. Не угадаю, верну дитёнка, а попаду в точку ─ не серчай, сам со мной пойдешь.

Огляделся юноша по сторонам, головой тряхнул, чему быть, того не миновать.

─ Ну, слушай, да ответ давай. Первая моя загадка: «Когда всё видишь, то её не видишь. А когда ничего не видишь, то её видишь». Что скажешь, красавица?

Растерялась Кикимора, но виду не подала. Переложила кур в одну руку, другой обмахивается, на солнышко всходящее смотрит.

─ Что-то пригревать стало, давай другую загадку, разом ответ скажу.

─ Слушай тогда: «Один брат ест и голодает, а другой – идёт и пропадает»

─ Давай третью говори, да я побегу, ─ кур отнесу и с ответом вернусь, ─ Кикимора в нетерпении переступила с ноги на ногу.

─ Что ж ты и эти ещё не угадала, а третью подавай! «Чем больше из неё берёшь, тем больше она становится». Какая твоя отгадка будет? ─ улыбнулся Иван.

Кикимора засмеялась заливисто, крутанулась на пятках, и исчезла. Вскоре она показалась в стороне, там, где опушка мёртвого леса-сухостоя была. На руках ребёнка держит и машет рукой Ивану призывно, иди, мол, сюда. Даже как будто младенца протягивает, отдаёт. Встала на поляне среди травы зелёной, а кругом незабудки, лютики кошмой стелются.

Ноги сами понесли Ивана к опушке. Идёт, как телок на поводке, а в голове туман. Словно прошлое, настоящее и будущее сливаются вместе там, на этой самой опушке. Где-то внутри понимает ─ чаруса это, обманка, травы да цветы сплелись на глади грязевого озера, вон и ненюфары на поверхности свои головки выставили.

Только ноги сами спешат, торопятся на этот тонкий ковёр наступить. Шагнул и сразу с головой ушёл в болотную грязь. А чаруса поколебалась и сомкнулась, новой жертвы ждёт.

Захохотала Кикимора Болотная, поправила травы, да цветы в волосах и в камышах скрылась.

─ Так ему и надо, ─ думает, ─ нечего в мои дела соваться.

Иван всё глубже и глубже погружается в топь, вроде бы кверху рвётся, а вниз затягивает и одна мысль в голове бьётся:

─ Чур, меня!

Глаза закрыл и на дно ушёл. Сколько он там пробыл неведомо, только Болотница свои владения проверять пошла. Вышагивает и ворчит себе под нос: