Константин Яцкевич - Духовно-аскетические беседы Часть 2

– Ну, разумеется. Я же тебе уже говорил, что в церкви существует много ликов святости – около 20 и среди них есть к примеру те же благоверные, а это монархи, видные военачальники и удельные князья, которые не монашествовали, а прославились только державными заслугами.

Есть среди канонизированных и праведные – в основном это обычные миряне и священнослужители из числа белого духовенства, а не монашества, почитаемые просто за праведную жизнь, есть и мученики, великомученики и священномученики, принявшие смерть и за отечество и за веру.

Но вместе с тем, среди святых есть и апостолы, и преподобные, и пророки, и равноапостольные, и чудотворцы, и страстотерпцы, и юродивые, обладавшие проявленной благодатью и не связанные с миром и государством, а всецело посвятившие себя только Богу и стяжанию благодати. Последних и можно считать святыми в полном смысле слова.

Поэтому геройство геройству рознь. Да, любое геройство – это высокий и сильный поступок, оставляющий в памяти глубокий след, но не любое геройство претендует на святость духовную, иначе всех узников всех концлагерей и всех погибших за отечество во всех войнах нужно было бы также канонизировать, а это откровенный абсурд и извращение смысла духовного подвижничества в соответствии с Логосом.

Я хочу чтобы ты чётко понял разницу между человеческим геройством в виде самопожертвования и духовным подвигом, как подвижничеством во имя Духа и Логоса.

– А в чём эта разница, объясни ?

– Разница в том, что мораль и нравственность не связаны напрямую с духовностью и Логосом. Высоко моральным и нравственным может быть и атеист и богохульник и богоборец и откровенный садист, ослеплённый моралью, как идеологией правильности и превосходства.

Таких моралистов и даже высоко нравственных людей было море среди сталинистов, партийцев, работников НКВД и спецслужб, которые во имя этой самой морали уничтожали и гноили в лагерях и застенках миллионы невинных людей, подвергая нечеловеческим пыткам и издевательствам.

Их высокая коммунистическая мораль, нравственность, героизм и беспощадность к врагам социализма никак не была связана с Логосом, как духом мира, благости, ведения и безусловной Любви Христовой. Они были исчадием самого ада в облике высокой морали и нравственности. Вот в чём разница.

Только достигший Логоса и есть подлинный герой и святой подвижник, поскольку он реально подвигнул себя за пределы морали ветхой и грешной человечности, получив славу от Духа и Логоса, а не от людей и государства. Обычный героизм чтут и признают только люди, а духовный подвиг чтит и признаёт только Дух. Так понятно ?

– Понятно, только непонятно кто может знать наверняка, получил человек признание Духа или только признание от людей ?

– Только Дух может знать это наверняка или люди, обладающие духовным зрением. Последних в мире уже практически не осталось, поэтому в церкви и обществе уже некому видеть этой разницы в святости.

Я тебе скажу более того, именно потому, что критерии подлинной святости в церкви стали размытыми, среди святых в последнее время появилось так много военных героев и военачальников и даже сами ратные победы в самых разных войнах стали трактоваться как победы «духовные» и даже христианские, хотя никакого отношения к духовности и христианству в них нет.

Есть такой термин «победобесие», введённый в обиход в начале 2000-х годов, который и обозначает ту самую нездоровую зацикленность сознания на героической победе СССР в Великой Отечественной Войне и празднование победы возводит по сути в религиозный культ, причём, православный.

Вот это и есть яркий пример подмены духовных ценностей моральными и идейными с заменой сугубо духовного подвига сугубо военным, и самое ужасное то, что идейность и патриотизм при этом получают статус православной духовности и святости, хотя это обычное человеческое геройство никак не связанное с Логосом и духом Логоса, а связанное с моралью и патриотизмом.

– Но почему так происходит, отче, это же очевидное искажение веры и учения Христа ?

– А не скажи. Очевидность этого искажения понятна только духовно зрячим и посвящённым, а для профанов – это как раз ублажение их социальных чаяний и надежд. Простым людям нужен образ героя, ведь это социальный ориентир, который власть использует для формирования идеологии героизма, и лучший образ героя для толпы – это патриот, а не инок, монах или блаженный.