Константин Яцкевич - Духовно-аскетические беседы Часть 2

Подлинному смирению всегда присуще достоинство, мужество, правда и внутренняя сила, а церковному смиренничеству присуща слабость, робость, трусость и малодушие. Достигающий ступени льва имеет в себе силу Духа, а потому всегда отличается праведностью, мужеством и бесстрашием.

– А с чем связано это бесстрашие и мужество у того, что достигает ступени льва?

– Бесстрашие и мужество льва связаны с тем, что человеком на этой ступени руководит уже не нравственный разум, а сам Дух или нус, как результат победы над страстями и обретения четырёх высших божественных добродетелей – мудрость, мужество, целомудрие, правда.

Если в жилах обычного верующего и монаха течёт энергия сугубо душевных и человеческих переживаний, чувств и эмоций, то в жилах схимника, как льва, течёт энергия безстрастной сверхчеловечности и совершенно безусловной любви, которая уже умерла для всего ветхого человеческого. Вот эта сверхчеловечность и пугает более всего всех верующих из числа душевных.

Именно по этой причине схимнику, как умершему при жизни, уже не место в общежитии среди живых и душевных людей. Его радость и внутренний мир никому из душевных уже не будет понятен и сам он будет казаться хамом, гордецом и высокомерным человеком и никто не сможет понять, что это не гордость, а достоинство льва, понимаешь ?

– Да, понимаю, – ответил молодой человек.

– Но это совершенно не значит, что схимник – это чёрствый сухарь и совершенно безчувственный, как труп. Тихая безстрастная радость схимника, как и неугасимый огонь его сердца, порождающий мир его души таковы, что никакая человеческая душевность и нравственность не может себе даже представить полноты и силы этой радости.

Я тебя уверяю, что ни один инок, достигший ступени льва, как и ни один схимник никогда не променяет своего безстрастного духовного ума и внутреннего мира на любую душевную радость и разум обычного человека.

Посмотри на меня, ты можешь назвать меня чёрствым сухарём и живым трупом, поскольку я мёртв для мира и людей уже много лет?

– Нет, отче, ты живее всех живых. Ты самый живой из всех, кого я знаю и чем больше я тебя узнаю, тем более удивляюсь твоей силе, ясности и проницательности.

– Проницательность – это и есть качество не ума, а духа и именно об этом я тебе сейчас и говорю. Это и есть плоды ступени льва, которых страшатся все обрядоверы. Я сейчас обозначаю для тебя важность второго оглашения, как подготовки к открытию священной тайны устроения Логоса и мира духа.

Задача второго оглашения – это открытие перед иноком и монахом врат самой вечности, переступая которые, дороги обратно в мир людей уже нет. Именно об этом я тебе и говорил прошлый раз. Ты, сам не ведая того, фактически уже ступил на этот порог и частично его пересёк.

Вот почему я тебе и сказал, что ты уже прошёл свою точку невозврата и у тебя не остаётся иного выхода, как принимать тайно схиму, но прежде, ты должен пройти второе оглашение и посвящение в высшее знание отцов и моя задача – это дать тебе это знание, чтобы твой выбор был предельно осознанным и трезвым.

– Отче, но я вообще ничего не знаю о втором оглашении и крещении, расскажи мне о нём побольше.

– Это и не мудрено, – ответил старец. – Второе оглашение было упразднено в церкви более тысячи лет тому назад и существовало только в анахоретстве и пустынничестве, где дольше всего сохранялась полная схема достижения духовного совершенства – человек, вол, лев, орёл.

В церкви уже после шестого века ступени льва и орла были фактически упразднены, как чрезмерно искусительные и невозможные для достижения простыми верующими. Только в очень узком круге древних обителей и отколовшихся групп иноков, придерживавшихся отеческих правил, это знание и традиция существовали тайно и параллельно с общецерковным знанием.

– А с чем это было связано?

– Это было связано с упрощением самого таинства крещения по мере развития массовой религии. К концу шестого века сам институт оглашенных начал приходить в церкви в упадок, поскольку черни и простолюдинам, желавшим креститься в христианство, было трудно выдерживать условия даже первого оглашения, связанного с соблюдением только нравственных правил, поста и молитвы, не говоря уже о втором.

Церковноначалие, желая видеть веру массовой и привлекательной для народа, намеренно пошло на упрощение таинства крещения, сведя оглашение к самому минимуму. Именно с этого времени большую часть крещаемых стали составлять младенцы и дети христианских родителей, поскольку одного желания креститься было уже достаточно и всей процедуры оглашения не требовалось.