Майк Кристо - Претворяя мечты. Книга, которая меняет жизнь

Второе свидание я решил сделать необычным. Взяв своих друзей и ее, мы поехали в горы, лазать по скалам.

Это был ее первый опыт в скалолазании. Я хотел ее удивить, но не знал, понравится ли ей, но интуиция мне подсказывала, что понравится. А еще очень важным аргументом в пользу такого свидания стало не очень стабильное финансовое положение, а здесь не нужно было толком ни за что платить, только за продукты.

Она взбиралась уверенно. Лак на ногтях пришел в негодность, но ее это не смущало. Она даже не переживала по этому поводу, хотя ее ногти были прекрасны. Были… Часто она срывалась, я ее страховал, но несмотря на это она все лезла и лезла вверх. Первый подъем мы решили устроить на разминочной трассе – здесь все было легко и понятно, каждый «зацеп» был виден невооруженным глазом даже новичку. Следы от магнезии были тому индикатором. Это нужно было не только для Ани, но и для нас, так как самой разминки для скалолазов толком не существовало, поэтому легкие трассы и были этой разминкой перед серьезным восхождением. Аня так и не забралась на вершину, хотя была очень близка. С непривычки это очень сложно любому, а для нее тем более, так как это был ее первый раз. Она допускала все типичные ошибки начинающих скалолазов: держалась лишь за счет рук, отклонялась от стены, не продумывала прохождение трассы и так далее. Но это было нормально, так что я ею гордился, как и мои друзья. Спустившись, она была в восторге, потому что так или иначе это непередаваемые эмоции. Она сказала, что в следующий раз обязательно покорит эту вершину. Больше мы не обмолвились ни словом. Взгляд все говорил за себя. Поначалу она уводила глаза, но потом она словно обрела какую-то поддержку, и мы не сводили с друг друга взгляда. С ней моя уверенность умножалась.

Пару раз я взбирался по самым сложным маршрутам, эмоции были на пределе, адреналин обострял все мои чувства, и я словно был на вершине блаженства. Перемещение рук и ног – это было как искусство, которое так любили скалолазы.

Аня то и дело вскрикивала, когда я в прыжке отталкивался от стены для преодоления дистанции, особенно это было страшно для нее, когда мне нужно было зацепиться за какой-либо уступ в скале сразу двумя руками. Это было одновременно очень красиво и опасно. Один раз я сорвался: это уже было в последнем восхождении, руки мои очень сильно устали, «забились» – именно так это правильно звучит на сленге скалолазов, но я все лез и лез, и хорошо, что я очень удачно сорвался, так как иначе мог получить серьезную травму. Спасло то, что меня страховал Сергей, мой друг, он опытный скалолаз, и только его внимательность меня спасла от травмы. В момент прыжка он как-то понял, что я не смогу удержаться и натянул страховочную веревку на максимум: именно это помогло избежать жесткого столкновения со скалой. После этого меня аккуратно спустили, на этом я остановился.

Мы прекрасно провели время, Аня здорово вписалась в нашу компанию, но за весь день больше мы так и не перекинулись ни словом. Слова были просто не нужны.

После свидания у меня было очень много мыслей. Я всячески старался отбрасывать какие-то мысли касаемо дальнейших взаимоотношений с Аней, останавливал фантазию. Причина мне была понятной. И это было правильно. Так уж повелось, что в моей жизни, с самого детства, отслеживалась одна закономерность: чем больше я чего-то жду, тем вероятней, что ничего не будет. Да, я не знаю по каким законам природы это происходило. Но иногда мои ожидания и были моими врагами. В этот раз я решил не повторять своих старых ошибок и остановил полет фантазии. Я точно понимал, что мне хорошо с ней и что это только начало. Что будет дальше я не знал, но всячески старался обойтись без трепета. Позже, беседуя на эту тему с одним своим старым знакомым, он мне объяснил это буквально на пальцах. Так вот, есть теория завышенной важности, согласно которой все происходит в точности до наоборот. Оказывается, есть тонкая грань между тем, что для меня важно и что точно будет мое. Так вот когда завышается важность чего-то появляется страх и боязнь, что это может и не произойти. Поэтому мне нужно было учиться проще ко всему относиться. Даже, я бы сказал, с безразличием. С этой мыслью я и уснул.

На следующее утро я проспал важную встречу. Так уж сложилось, что я очень сильно любил откладывать будильник. Я был всегда каким-то странным оптимистом: ставил будильник на очень раннее время, и часто, когда мне было очень тяжело вставать, я просто вновь ложился на кровать в ожидании следующего будильника. Порой это приводило к тому, что я либо вставал очень поздно и делал все бегом, либо просыпал вообще все. Это точно была плохая привычка, и она меня бесила очень сильно. Разумней бы было просто заводить будильник на то время, когда нужно вставать. Но эта привычка почти всю жизнь была со мной, начиная со средней школы, и сколько я себя помню, она всегда мешала мне.