Та - Спонсор

Странички в социалках и на сайтах знакомств вел, и хотя проверял с ленцой, все же регулярно – был на чеку. Сам опять же активности не проявляя. До одного дня. Тогда случайно заметил, что она заходила ко мне, хоть и не наследила буквально, просто я внимательный. Я ответно зашел к ней и даже помаячил. И вот она уже проснулась и во все оружия атаковала вниманием, как только разглядела мой вкус, стиль, оригинальность. Я был взбудоражен, сражен и чувствовал нечто, чего еще не было в моем сознании и теле.

Понятия не имел как выглядит эта девушка, до конца даже не мог был быть уверенным в ее гендере, но точно осознавал, что это что-то небывалое. Новое, как для нее, так и для меня. Мы начали общаться. И это был сплошной флирт и соблазн. Не секс, а именно эротика. Мы не говорили ни о чем, что было бы с сексом напрямую связано. Но это всегда в каждом предлоге и междометии чувствовалось очень остро. Мы начали скрупулезно исследовать все страницы друг друга по порядку, на всех ресурсах, во всех направлениях. Мы шпионили, играли в детективов, но делали это открыто. А потом еще делились своими находками и мнением по поводу друг друга.

Она создавала иллюзию чистоты, невинности. Я знал, что она не ребенок, это чувствовалось везде и сразу. Но подчеркнуто белые формы и лаконичные линии, отсутствие угрозы любым цветом наводило на мысль об ангелах, облаках, невесомости и вечности.

Мы начали переписываться. Это были такие дивные слова и фразы, такие необычные тексты, пронизывающие прямиком душу, как самая дерзкая проповедь в трагичный день, которая заставила засмеяться сквозь слезы и пообещать прилюдно, что все мы будем жить дальше не взирая ни на что. Она манила беззащитным олененком из-за густой листвы и одномоментно совращала как лесная нагая нимфа. Она могла написать мне в комментариях «ах», и если даже я был в офисе все равно уже возбуждался, что невозможно было принять вертикальное положение, чтоб не пропалиться. От ее тишины замедлялось мое сердце и я словно во временной петле безвольно отмирал частью за частью в ожидании, когда же она появится. Все было небывало остро и странно.

Хуже было, когда начались песни. Она начала скидывать мне треки и мой мир перевернулся звуками, которые я просто не мог променять ни на что другое. Я стал забивать на все и всех, лишь бы прослушать раз десять подряд, что она прислала. Это были зачастую современники, но подборки их друг за другом или парно были так умышленно заколдованы, что я только и делал, что гадал, о чем же думала она в прослушивание и как это сопоставимо с моими собственными выводами. Я потерялся. Не только от Эллы, Вероники, домашних и коллег, я потерялся даже от самого себя. Неделя за неделей просто стирались с календаря, а я даже не мог объяснить, куда утекает время. И в те редкие моменты, когда я замечал это, я не пугался, что еще больше пропускаю жизнь сквозь пальцы, я, наоборот, словно хакнул время и больше оно меня беспокоить не могло. Словно само течение жизни перестало иметь для меня значение.

Это, как попасть в шторм и сбиться с курса. Потеряться в просторах океана и бессчетное количество дней искать дорогу домой. И она была не то, чтоб тем самым домом, но она была больше – землей, портом, причалом, где я мог найти свое успокоение. И я знал, что никогда не был так сильно оторван от этого мира, как в те дни, когда мы переписывались и я страдал по ней.

Ее звали Рада. Она говорила всегда загадками, очень односложно. Она была мудра, необычайно, даже до мистического. Но в тот же момент, в котором она вела меня, обучая, наставляя, помогая с выбором литературы, фильмов и биографий, она была ребенком, потерявшимся на болотах, и я лишь один чувствовал в себе способность ее спасти. Я знал, что несмотря на то, что она ведет себя со мною как наставник, как собака-поводырь со своим слепым, питомцем все же была она, хотя я нуждался в ней, как в воздухе. Ответственность впервые в жизни ударила меня по голове в самом неожидаемом месте – в интернет-романе. Вот про какие пары говорят, что они свитчеры, способные переключать роли в нужный момент времени. У нас это было очень органично. И, я даже не сразу понял, что это возможно то, что я подспудно желал.

Рада отказывалась встречаться. Говорила, что мы даже не сможем никогда сблизиться и я подумал, что она инвалид или нечто подобное. Но она уверяла, что ничего такого, мол, с нею все в порядке, просто нам никогда не удастся преодолеть границы, нас разделяющие. Я не слушал. С нею я чувствовал себя другим, настоящим и всесильным. Думал, что ради таких чувств, бурлящих в котле моей грудной клетки пожизненно приколдовывающим зельем, я сделаю невозможное. Например, отлеплю свою ленивую задницу от кресла и отправлюсь покорять Кайлас. Или хотя бы порву со всеми ненужными взаимоотношениями и останусь только в самых нужных. Перестану пьянчить уж точно, ведь боль и бездонная тоска сдулись, стоило только этому человечку осветить краешек пикселей на моем рабочем столе.