Та - Спонсор

Как-то после такого мне показалось, что это был знак не рассказывать. Ведь до того случая мы реально так сильно не из-за кого ни разочку не поругались. А тут я прямо хотел этого свидания и готов был пожертвовать спонтанным выходным с Эллой, лишь бы поехать. А Элла впервые включила стерву и еще бы чуть-чуть да поставила бы мне ультиматум, если бы я не вышел поспешно, толком не собравшись.

Потом, остыв, и наладив отношения с Вероникой, я тоже пару раз пытался поговорить с Эллой, но она больше не хотела слушать и прямым текстом сказала, что вот именно про эти взаимоотношения больше ничего не желает знать. Так и пошло. Я стал тупым лжецом как все вокруг. Но хотя бы не стал изменщиком, как и обещал супруге.

Через несколько лет Вероника начала намекать мне, что если бы не моя семья, она бы хотела создать семью со мной. Рассуждала даже про детей. Нарядилась в маску Эллы и спокойно разговаривала со мной обо всех остальных моих отношениях. Я пытался тоже ее с кем-либо свести, но год за годом ничего не получалось и в итоге плюнул. Через какое-то время мы с Вероникой стали все больше проводить время вместе, я стал знакомить ее со всеми моими секс-партнерами обоих полов – мы сближались. В итоге, осталось всего лишь несколько людей, кто не знал о нас, а все другие говорили, что Вероника меня вправду любит. Вот такие вышли несекретные, но засекреченные взаимоотношения.

– Ты понимаешь, что я никогда не уйду от Эллы?

– Да.

– Правда?

– Да. – совершенно спокойно отвечала она, но я видел, что ей даже поднимать эту тему больно.

– Расскажем? Придем и вместе расскажем?

– Ни за что. Ни ей, ни моим. Пусть все спят спокойно. Представляешь, какая там будет драма? А родители мои, прикинь? Они офигеют, что я себе такое позволяю…

– Позволяешь то, что считаешь нужным. Почему ты обо всех печешься, и при этом сама должна спать беспокойно, лишь бы всем было хорошо? Ты ж не миссия, спасать всех в урон себе. Я и сам бы хотел освободиться от этого липкого чувства…

– Всем будет неловко, кому-то больно. Пусть будет так, как есть. – закончила Вероника и еще сильнее прижалась ко мне – мы были в ее постели дома, покуда все были на работе. Вероника занималась репетиторством и иногда брала частным образом учеников по нескольким школьным направлениям. Я периодически забивал на работу ради нее. Вообще, работать не хотелось, и я делал это через силу, просто, чтоб не быть обузой Элле. В целом, на репутацию и карьеру мне может и не было плевать, но сам факт работать на кого-то мне был неприятен, а менять из лени ничего не хотелось. Потому я просто иногда якобы посещал врача, или уезжал по семейным делам, чтоб провести время с Вероникой. Кстати, кроме нее такой привилегии никто из моих не удостаивался, и я сам ценил это. Мы стали друг для друга особенными.

Вообще, я когда-то сделал вывод обо всех этих романах. Понял, что мы в них и в простых сексуальных приключениях только испытываем себя. Мы как подрастающие дети, познающие возможности своего разума и тела, только уже проверяем границы своих иных возможностей, на что способны и что нам нравится. Ищем себя во всех новых обстоятельствах и действиях, щупаем, осязаем. Пытаемся услышать, что за голос говорит с нами внутри. И где это нутро? Голос разума ли это? Голос тела? Сердца? Души? А может члена. Я убедился, что ни на каком другом поприще невозможно так явственно услышать этот другой голос, кроме как в интимных или близких взаимоотношениях с людьми, ради которых мы идем на уступки перед собой или ставим их на чашу весов с другими людьми. Это вечный выбор. Это вечные сомнения и муки. Либо до, либо после. И никогда правильного ответа не сыскать. Есть только те выводы, которые приносят меньше разочарования, меньше боли.

Например, когда я сдался искать Веронике постоянного партнера вляпался в ту же гадость, в которой увяз сам: она соврала мне. Попросила меня соврать другим, а потом соврала мне. Чего можно ожидать от лгуньи? Только повтора сценария. И я не судил ее. Просто было чертовски обидно и больно. На какое-то время я даже перестал желать ее. И дело было не в том, что она изменила мне с парнем, с которым я некогда встречался. И даже не в том, что она попыталась с ним жить. А дело было в том, что она хитрюще выспрашивала все подробности моей жизни, подсадив меня как наркомана на свое внимание и я расслабился полностью, думая, что мы будем близки и откровенны друг с другом всегда. И да, она просила от меня этого по прежнему, а сама несколько месяцев скрывала от меня свои отношения и рассказала-то о них лишь потому, наверное, что сам как-то невзначай разговор зашел и я напрягся от ее реакции от упоминания нашего общего знакомого. Про мою связь с ним она знала. И не так-то просто рассказала о своей. Несколько свиданий мы выясняли отношения и были парализованы. Я видел, что Вероника торжествует и глаза ее хоть и грустны, все же сверкают недобрым светом, когда мне особо тошно.