Е. Черносвитов: …в этом мире несчастливы… Книга вторая

Он растерялся. Еще минут пятнадцать ушло на то, чтобы он смог вызвать врачей. Оперативники появились на месте происшествия только минут через 45, не раньше. Этого времени было вполне достаточно, чтобы пассажиры, не имевшие багажа, могли разъехаться на такси в город и прилегающие к Владивостоку населенные пункты – санатории, дома отдыха, военно-морские базы и т. д. В Москве решили, что начинать снимать отпечатки пальцев с пассажиров, задержавшихся в аэровокзале, значит вызвать панику, которая легко перенесется на город и пригороды. То есть, и в этом случае знали только одно: паспортные данные пассажиров. А зачем, и куда во Владивосток они прилетели – можно только было гадать на кофейной гуще! Зато начальник Оперативного Штаба приказал, чтобы во всех транспортных средствах дальнего и местно следования – от самолетов, поездов, пароходов, до межрайонных автобусов летали, ехали, плавали оперативные работники, не имеющие никаких примет убийцы. Они даже не знали, мужчина это или женщина? И женщина, если захочет убить и ударит по голове, например, килограммовой гирей, то череп расколет! В больших города сотни таксистов были заменены на оперативных работников. Прежде всего заменили таксистов, обслуживающих аэропорты и вокзалы. Все это было, по неоднократному признанию начальника штаба: «Ловлей черной кошки в темной комнате, в которой кошки никогда не было!»

Прогулочный катер «Ом», который доставлял немногочисленных туристов, добравшихся до Николаевска-на-Амуре, а, в основном, местных жителей в выходные на роскошные пляжи озер Орель-Чля, прекрасные, как на островах Бали, пришвартовался к пристани Николаевска-на-Амуре под вечер. Приятно уставшие, но счастливые, наполненные впечатлениями красот озер и тайги, протоки, которая местами была такая узкая, что можно было руками касаться громадных кустов черной смородины, усыпанных огромными, но еще бурыми ягодами. Тихо и медленно, цепочкой, страхуемые матросами, пассажиры катера спускались по узкому трапу на пристань. Вдруг одна молодая женщина, подняв ногу, чтобы вступить на трап и поддерживаемая за локоть матросом, упал, как подкошенная. Матрос и несколько пассажиров, которые шли за ней, бросились ее поднимать, верно, думая, что она оступилась. И тут все заметили, что из-под копны ярких рыжих густых волос женщины быстро потекла струйка крови! А широко открытее карие глаза с остановившимся взглядом, стала заволакивать мутная пелена. Матрос подсунул ладонь под голову женщины и тихо сказал: «Она сильно ударилась о палубу… Голова разбита!» «Почему не было слышно удара?» – кто-то в ужасе прошептал, инстинктивно отодвигаясь от мертвой женщины…

Через полчаса в Москве, начальник оперативного Штаба стоял навытяжку перед министром и робко пытался оправдаться: «Я же не могу на каждый прогулочный катер посадить оперативника! Итак, уже курсантов вызываем с отпуска!» Это были его последние слова в должности начальника оперативного Штаба и в звании генерал-лейтенанта…

Прошло еще два дня. Новых трупов с проломленным черепом от сильного удара тупым твердым предметом не обнаружилось. Штаб работал под новым руководством. «ЧП» не снимали. Все были на своих местах. В городах ввели круглосуточное патрулирование солдатами в/в, по три человека в группе. Официально было объявлено, что из колонии N-ской бежали особо опасные преступники. В поселке Мыс Лазарева Николавского района, в пятницу после тренировки возвращался из спортклуба боксер-перворазрядник. Настроение у него было прекрасное: впереди два дня выходных! Соревнования не предвидятся, можно расслабиться и поехать порыбачить с друзьями. Шел он по безлюдной тропинке по парку и на ходу боксировал с воображаемым противником. Увидел, что на встречу идет мужчина среднего роста быстрой походкой и прямо на него. В левой руке у него что-то было крепко зажато. Получалось так, что мужчина должен был как раз столкнуться с боксером левым боком. Боксер улыбнулся, сказал «Привет», когда они поравнялись. Мужчина, сближаясь, уперся в боксера взглядом, но тоже улыбнулся. Дальше… Дальше, боксер делает профессиональный нырок от молниеносного удара левой рукой незнакомца, в которой, как мелькнула мысль у боксера, был кастет. Удар был боковым в голову. Уходя через нырок от удара, боксер правой прямой нанес сильный удар нападавшему мужчине в солнечное сплетение. Мужчина охнул и присел. Второй удар боксер нанес ему левой рукой снизу в подбородок. Мужчина с кастетом был в нокауте: упал навзничь, руки вдоль туловища. Боксер спокойно наклонился, чтобы разглядеть нападавшего, и увидел, что он не местный. Да и кто из местных, напал бы один на один на чемпиона Края по боксу в первом среднем весе! Боксер повернулся к левой руке, в которой предполагал, что был кастет. Как он был удивлен, когда увидел в кулаке крепко зажатую с вмятинами от пальцев… нераскрытую банку… сгущенки!..

Читать дальше