Евгений Бенихис: Чужая жизнь. Как добиться психологического комфорта в отношениях

– Когда все уже случилось и устоялось, со-зависимость начинает жить своей жизнью. Это как птичий грипп: как только вы его подхватили, он у вас есть – живет и развивается по собственным законам.

– Если вы хотите избавиться от со-зависимости, независимо от того, сколько вам лет – семнадцать или семьдесят семь, вам надо делать что-то, чтобы заставить ее исчезнуть из вашей жизни. Не пытайтесь искать виновного – не имеет значения, чья это вина. Ваша со-зависимость – это ваша проблема. А решение личных проблем – ваша личная обязанность и ответственность. И, кстати, ваша личная безопасность.

Сейчас многие из вас в ужасе отшатнутся и скажут сами себе:

«Я НЕ СО-ЗАВИСИМЫЙ!!!»

Тогда почему вы позволяете другому человеку так вероломно вторгаться в вашу жизнь и почему сами одержимы стремлением контролировать жизнь другого?

Вы пытаетесь мне сказать, что этот другой вовсе не чужой вам человек. Допускаю, что он может оказаться очень близким – вашим взрослым ребенком, супругом, братом, сестрой, другом или приятелем. Он может быть алкоголиком, наркоманом, психически или физически больным человеком, и эти обстоятельства вызывают у вас боль и сочувствие, но вы должны понимать, что суть вашего выздоровления заключается не в другом человеке, а только в вас самих.

Что бы вы ни думали о со-зависимости, в какой бы системе координат ни пытались ее диагностировать, вы должны знать, что со-зависимость – это реакционный процесс. Со-зависимые сверхчувствительны и сверхреактивны. Все мы живые люди, и для нас реагировать – это нормально. Но в состоянии со-зависимости вы должны работать на опережение и научиться не реагировать, а действовать. Как именно, расскажу в следующий раз.

Есть еще кое-что, что я хотел бы вам сказать: со-зависимость, если ее не лечить, довольно быстро прогрессирует. То, что начинается как ситуативная нервозность или озабоченность, может нарастать как снежный ком – провоцировать жесточайшую депрессию, эмоциональные или физические заболевания, суицидальные мысли и полную социальную изоляцию.

Хочу ли я, чтобы это произошло с кем-то из вас? Конечно, нет.

Поэтому предупреждаю: ситуация ухудшается с каждым днем. Со-зависимость может начинаться не как болезнь, но она неизменно делает человека больным. Его разрушительные привычки обретают собственную жизнь. Он повторяет их и транслирует, не думая.

Людмила К., роскошная во всех отношения дама, обратилась ко мне по поводу мужа, который пил по чуть-чуть каждый день. Он был преуспевающим хирургом, привлекательным мужчиной и большим любителем статусного потребления. Родственники пациентов частенько расплачивались с ним дорогими алкогольными напитками. В их доме всегда был отличный кофе, волшебный чай, море шоколада, какие-то невероятно вкусные штучки – все абсолютный эксклюзив. Руки у него были золотые. И все бы ничего, но по вечерам с большого «устатку» он немного «принимал на грудь». Когда Людмила предложила ему пройти курс лечения в нашей клинике, он был взбешен: да как она посмела даже подумать о том, что он – раб своей, уже не маленькой, привычки?! И тайна эта была уже не тайна. Об этом догадывались не только родственники, но и коллеги. Дом по-прежнему был полная чаша, и муж Людмилы по-прежнему был еще действующим хирургом.

Пряча глаза, Людмила сказала мне: «Муж прав, это не проблема! Он может контролировать себя и даже может совсем не пить!».

Я развел руками, но поймал себя на мысли, что вижу ее не в последний раз.

Прошло полтора года. Она вернулась совсем другим человеком – больным, истерзанным, с постаревшим, осунувшимся лицом.

Еще до того, как она начала говорить, я понял все. Муж пил. Появился естественный для пьющего человека тремор конечностей, и теперь, чтобы руки не дрожали перед операцией, он «принимал на грудь» не только вечером, но и днем. Однажды во время операции что-то пошло не так, надо было срочно принимать решение, а он не мог. Пригласили другого хирурга. Пациент чудом остался жив. Муж Людмилы сам ушел с работы: понял, что это конец его карьеры. А дальше завертелось, как я и говорил. Пил, чтобы ничего не чувствовать. Сначала Людмила ему сочувствовала, жалела, заботилась о нем, но потом, когда он стал терять человеческий облик, озлобилась. Найти работу не удалось ни ему, ни ей. Вся ее жизнь превратилась в ненависть. Ему главное было забыться, выпасть из сознания в небытие. А она хотела, чтобы он был каждую минуту трезв и осознавал, во что превратил ее жизнь.