Виктор Кротов - Манная тётя. Застольные сказки

И вот однажды Сахарница и Сольница остались после ужина на столе совсем рядом. За ужином их опять упрекнули в укрывательстве белых врагов человека, задвинули подальше и загородили вазой с белыми хризантемами. За вазой и не заметили их, когда со стола убирали.

Обрадовались они, разговорились.

– Зря нас так ругают, – сказала Сахарница. – Просто хочется на кого-нибудь свои неприятности свалить. Брали бы сахар понемножку – и ничего плохого от него не было бы.

– Верно, верно, – откликнулась Сольница. – И от соли нет беды, если не пересаливать.

– Зато сколько удовольствия от сладкого! – продолжала Сахарница. – И мозгам глюкоза нужна.

– А соль всему вкус придаёт, – гордо сказала Сольница. – Вкус, и остроту. Это тоже не шутка.

И тут Сахарницу осенила идея.

– А что если нам поделиться друг с другом лучшим, что у нас есть? Наверное, получится что-то удивительное…

– Получится СОЛЯХАР! – подхватила Сольница.

– Получится САХАРОЛЬ! – воскликнула Сахарница.

– О соляхаре не написано никаких учёных книжек.

– И никто не скажет, что сахароль – белый враг человека.

– Соляхар всему придаст вкус и остроту.

– От сахароли будет одно сплошное удовольствие и польза мозгам.

И Сахарница с Сольницей принялись делиться друг с другом. По крупинке, по крупиночке…

Всю ночь делились.

И поделились.

Можете себе представить, как люди были рады соляхару? Точно так же, как сахароли. Если не можете представить, перемешайте сами щепотку соли со щепоткой сахара, лизните – и попробуйте порадоваться.

Нет, никому не понравился соляхар. Никто не оценил сахароль. Ах, люди, люди!..

Пришлось Сахарнице и Сольнице на следующую ночь заниматься ещё более удивительным делом: выбирать соль из сахароли и сахар из соляхара. По крупинке, по крупиночке…

И надо же – разобрали всё обратно. Как только им это удалось?

Да просто обе они дорожили каждой своей крупицей. Вот и стала снова соль солью, а сахар сахаром. Ко всеобщему удовольствию.

С тех пор Сахарница и Сольница стали друзьями, но уже обходились безо всякого перемешательства.

Один пекарь пёк ботинки. Очень вкусные, да к тому же с шоколадными шнурками.

Все пытались носить эти ботинки, как настоящие. И ругались, что ботинки разваливаются.

Никак не мог пекарь никого уговорить, что это просто вкусно.

Те, кто мало знал червячка Игнатия, иногда представляли его себе очень странно.

Одни говорили:

– Это тот червячок, который только и знает, что рыться в земле.

Другие возражали:

– Нет, это тот самый червячок Игнатий, который без конца читает книжки.

– Да ну что вы! – возражали третьи. – Червячок Игнатий целыми днями лежит в траве или на камушке и зачем-то думает всякие мысли.

– Вы о ком-то другом говорите, – усмехались четвёртые. – Он известен тем, что изводит каждого встречного своей неслыханной вежливостью.

Были ещё пятые, шестые и всякие другие, которые считали червячка Игнатия каким-то странным существом.

Но его друзья прекрасно знали, что их червячок Игнатий очень разнообразный, и у него одно вовсе не мешает другому.

Например, червячок Игнатий очень любил готовить. Он всегда старался выбирать для своих кулинарных изделий самые натуральные продукты. Лучше всего такие, которые он сам и сделал.

Поэтому, когда он решил испечь медовую коврижку, ему пришло в голову самому добыть мёд из цветов. Правда, у него под рукой не оказалось никаких книжек про мёд, но нельзя же всё время начинать с книжек. Хочется что-то и самому попробовать.

Цветов вокруг было много, и червячок Игнатий принялся пробовать добывать из них мёд. Пчёлы, конечно, усердные работники, но и он тоже может постараться.

Он собирал самые разные цветы, придумывал самые разные устройства и способы их обработки, но мёд у него никак не получался. Он научился готовить цветочный сироп и цветочный сок, цветочные краски и цветочные духи, но мёда не было и в помине.

«Очень хорошо, – подумал червячок Игнатий, выбравшись продышаться из своей норки, пропитанной цветочными ароматами. – Попутно я многому научился. Но если мне нужен мёд, придётся всё-таки или разыскать какие-нибудь мёдоописательные книжки, или посоветоваться с профессиональными мёдоделами».

Он огляделся – и тут же заметил на клеверной головке профессионального мёдодела. Вернее, мёдоделку: пчёлку вполне медовой окраски, занятую своими повседневными обязанностями.