Карл Викланд - Тридцать лет среди мертвых

– Он был одержим мстительными духами, когда убил Стэнфорда. Я всеми средствами пытался достучаться до внешнего мира, чтобы сказать людям, что Гарри не сумасшедший, а медиум. Спасите моего мальчика! Спасите моего мальчика! – умолял бедный отец.

– Что вы хотите, чтобы мы сделали?

– Напишите моей жене и моему адвокату мистеру Олкотту. (Мы тогда еще не знали, что мистер Олкотт был адвокатом Тоу-старшего, но позже этот факт подтвердился.) Сообщите им о том, чему вы только что были свидетелем и что я сказал вам; обещайте мне правильно оценить все эти взаимосвязи и постараться понять состояние Гарри.

Мы обещали духу исполнить его просьбу, и он покинул нас. Следующим вечером, 16 июля, пришел другой дух; он, казалось, кого-то искал, а потом спросил:

– А где же все остальные?

Этот дух тоже осыпал проклятиями высшее общество в целом, в особенности же сетовал на глупость и легкомыслие многих молодых девушек.

– Богатые забирают наших дочерей в свои вертепы разврата; они выводят их на театральную сцену, и тогда наши девочки уже не хотят знать своих родителей. Дать бы им хорошую взбучку! – сказал он, подчеркивая каждое слово соответствующими жестами.

10 февраля 1907 года дух мистера Тоу-старшего явился вновь и повторил, что Гарри – медиум и часто попадает под влияние злых духов. Он настоятельно указывал на то, что было бы великим благом для человечества, если бы специалисты серьезно занялись вопросом воздействия духов на людей. Основательное знание этих взаимосвязей избавило бы как духов в потустороннем мире, так и их несчастных жертв здесь, на Земле, от неописуемых страданий.

Тот факт, что Ричард Айвенс, который за убийство миссис Бесси Холлистер в Чикаго был повешен в 1906 году, стал жертвой злых духов, было так очевидно, что психиатры, криминалисты и психологи в один голос заявляли, что Айвенс невиновен и что преступление было совершено под гипнотическим воздействием неизвестной личности.

Айвенс то признавал свою вину, то самым решительным образом ее отрицал. Со странным, отсутствующим взглядом он утверждал, что некий «сильный человек» заставил его совершить преступление.

Хьюго Манстерберг, профессор психологии Гарвардского университета, писал в 1906 году:

«Это интересный и одновременно очевидный случай раздвоения личности и самовнушения… Ведьм в XVII веке после таких признаний сжигали на кострах, и общее понимание душевных помешательств с тех пор мало изменилось к лучшему».

Профессор Уильям Джеймс того же Гарвардского университета писал: «Виновен Айвенс или невиновен, он явно находился в состоянии раздвоения личности… Он не владел своим собственным естественным «я» в те роковые дни, а был жертвой странных изменений личности, о которых нам достоверно известно, что они наступают либо вследствие внушения, либо просто сами собой у предрасположенных к этому личностей».

Ниже мы приведем ряд сообщений, касающихся этой трагической истории.

Когда вечером этого дня дух вошел в медиума, тот (та), упав на пол, лежал, как труп; лишь через полчаса неимоверных усилий удалось привести духа в сознание.

– Отпустите меня, – простонал он. – Вы хотите еще раз меня повесить?

Он жаловался на сильные боли в области шеи и просил оставить его в покое; ему хотелось одного – спать.

– Что у вас с шеей?

– Она сломана, меня же повесили, и я мертв. И я хочу оставаться мертвым. Если вы меня оживите, меня опять повесят.

– Как вас зовут?

– Ричард Айвенс.

– Вы виновны в убийстве миссис Холлистер?

– Я не знаю; так говорят. Если я действительно убил ее, то сделал это, сам не сознавая того.

– Почему вы то признавали свою вину, то вновь и вновь отрицали ее?

– Я признавал себя виновным, потому что трое парней (духи) принуждали меня к этому. Самый сильный из них стоял с ножом рядом со мной и грозился меня зарезать, если я признаю себя невиновным. Если же этого сильного человека не было, я говорил, что не знаю, убил ли я эту даму или нет. Все это я говорил в полиции, надсмотрщикам в тюрьме и всем, кто меня об этом спрашивал; но они не верили мне, когда я рассказывал, как все было на самом деле.

– Я столько всего пережил! Зачем вы оживили меня, если я уже умер? Почему вы не даете мне спать? Меня опять арестуют и еще раз повесят.

Вдруг он в страхе закричал:

– Вы видите? Нет? Вот он опять здесь – большой человек! У него в руках нож, и те двое маленьких парней опять с ним. О Боже!