Малкольм Гладуэлл - Давид и Голиаф. Как аутсайдеры побеждают фаворитов

Розмари Лолор – крепко сбитая женщина на шестом десятке, с румянцем во всю щеку, с короткими светлыми волосами, зачесанными набок. Она работала швеей, поэтому одета с большим вкусом: яркая цветастая блузка и белые укороченные брюки. Моя собеседница рассказывала о событиях давно минувших дней. Но помнила каждое мгновение.

«Мой отец сказал: “Британцы, они принесут нам горе. Они говорят, что пришли защитить нас. Но принесут нам горе – вот увидишь”. И он не ошибся. Они принесли нам горе. И комендантский час был только началом».

В тот же год, когда Северная Ирландия погрузилась в хаос, два экономиста – Натан Лейтес и Чарльз Вулф-младший – подготовили доклад на тему подавления массовых беспорядков. Лейтес и Вулф работали на RAND Corporation, стратегический исследовательский центр, основанный Пентагоном после Второй мировой войны. Их доклад назывался «Восстание и власть». В те годы, когда мир захлестнула волна насилия, все читали Лейтеса и Вулфа. Работа «Восстание и власть» послужила руководством для ведения войны во Вьетнаме, для борьбы с терроризмом и усмирения полицией общественных волнений. Выводы доклада очень просты:

Краеугольным камнем нашего анализа является следующая исходная посылка: население, как отдельные лица, так и группы, действует «рационально», иными словами, оценивает риски и выгоду в той степени, в какой они соотносятся с различными способами действия, и делает соответствующий выбор… Следовательно, воздействие на массовое поведение не предполагает ни сочувствия, ни волшебства, только четкое понимание рисков и выгоды, представляющих интерес для отдельных лиц или группы, а также методов их оценки.

Другими словами, к необходимости заставить мятежников действовать нужно подходить как к математической задаче. Если на улицах Белфаста разгуливают мятежники, значит, они невысоко оценивают риски поджога домов и разбивания окон. Говоря, что «воздействие на массовое поведение не предполагает ни сочувствия, ни волшебства», Лейтес и Вулф делали акцент на значимости голого расчета. Если в ваших руках сосредоточена власть, нет нужды беспокоиться об отношении нарушителей закона к вашим действиям. Нужно лишь проявить достаточно жесткости, чтобы заставить их как следует подумать.

Генерал, командующий британскими силами в Северной Ирландии, словно сошел со страниц «Восстания и власти». Его звали Иэн Фриленд. Он превосходно проявил себя в Нормандии во время Второй мировой войны, а впоследствии подавлял вооруженные выступления на Кипре и в Занзибаре. Это был уравновешенный и решительный человек, с несгибаемой волей, квадратной челюстью и твердой рукой: он «производил впечатление человека, который знал, как нужно действовать, и действовал именно так». Прибыв в Северную Ирландию, он сразу дал понять, что его терпение не безгранично. Он не боялся применять силу, руководствуясь приказом премьер-министра: британская армия «должна проявить жесткость и продемонстрировать жесткость по отношению к бандитам и вооруженным преступникам».

30 июня 1970 года британская армия получила наводку: в доме № 24 по Болкан-стрит в Лоуэр-Фоллсе спрятано оружие и взрывчатые вещества. Фриленд немедленно отправил пять бронеавтомобилей с солдатами и полицейскими. В результате обыска в доме был обнаружен склад с оружием и боеприпасами. Снаружи собралась толпа. Кто-то начал бросать камни. Затем вместо камней полетели бутылки с зажигательной смесью. Начались беспорядки. К десяти вечера англичанам это надоело. Армейский вертолет с громкоговорителем кружил над Лоуэр-Фоллсом, требуя, чтобы все жители оставались дома, в противном случае им грозит арест. Когда улицы опустели, армия приступила к повальным обыскам. Сопротивление каралось строго и незамедлительно. На следующее утро довольный Фриленд, прихватив двух протестующих из числа правительственных чиновников и группу журналистов, отправился объезжать пустынные улицы района, сидя сзади открытого грузовика, подобно, по выражению одного солдата, «британскому радже во время охоты на тигра».

Британская армия пришла в Северную Ирландию с лучшими намерениями. Местная полиция не справлялась, поэтому ей нужно было помочь – выступить миротворцем между двумя враждующими североирландскими группами. Речь шла не о каких-то далеких иноземных странах: это была их родная страна, родной язык, родная культура. В их распоряжении имелись солдаты, оружие и опыт, значительно превосходившее все ресурсы повстанцев, которых они пытались обуздать. Проезжая по пустынным лицам Лоуэр-Фоллса тем утром, Фриленд верил, что он и его люди вернутся домой в Англию к концу лета. Но он ошибался. То, что представлялось серьезной, но короткой военной операцией, обернулось тридцатью годами кровопролития и хаоса.