Лайонел Корбетт - Священный котел. Психотерапия как духовная практика

Рассел всегда был озабочен вопросом, возможно ли познание вообще и если да, то до какой степени. «Существует всего один великий вопрос, – писал он в 1911 г. в письме леди Оттолин Морел, – может ли человек что-либо знать, и если да, то что и каким образом? Этот вопрос действительно представляется самым важным из всех философских вопросов» (цит. по: Slater, 1994, p. 67). Эти слова заставляют нас вспомнить об утверждении Ариети, что некоторые люди с хронической депрессией бывают преследуемы какой-либо доминантной целью, которая становится вездесущей и управляет поступками человека. Эта трансцендентная цель, которая может быть слишком претенциозной, потом сама становится источником депрессии, ведь рано или поздно человек сознает ее недостижимость. Ариети считал, что стремление к подобной цели является поиском любви; бессознательно личность чувствует, что она станет достойной любви, только если достигнет эту цель. «Зачастую и на сознательном уровне поиск доминантной цели совпадает с поисками совершенной любви» (Arieti, Bemporad, 1980, p. 141) [81] Обсуждение этого вопроса см. в: Sharfstein, 1980. Интересное обсуждение юнговской типологии на материале биографий различных философов см. в: King, 1999. .

Если бы индивид с психодинамикой Рассела пришел к терапевту, то, я думаю, его духовность осталась бы прежней; зато можно было бы смягчить депрессивную динамику. В принципе, болезненная внутренняя пустота могла бы быть частично заполнена терапевтическими отношениями, развивающими внутреннюю структуру. Однако его характер – скорее всего он принадлежал к мыслительному интуитивному типу – потребовал бы обращения к джняна-йоге, пути к божественному через знание, скепсис и исследования [82] В соответствии с типологией Майерс-Бриггс, темперамент Рассела получил бы индекс INTJ (тип INTJ – логико-интуитивный-рациональный интроверт. – Прим. пер. ). . Такие индивиды обычно имеют безличный Бого-образ. Невозможно себе представить, что кто-то с историей развития, как у Рассела, и его темпераментом принял бы христианский Бого-образ. Помимо облегчения эмоциональных страданий, психотерапия могла бы стать для него духовным руководством, так как дала бы ему понять, что поиск истины является одним из видов духовной практики. Терапевт помог бы Расселу увидеть, что духовность – важная часть его сущности, показав ее проявления в его мыслях, его общественной деятельности, которые, безусловно, были выражением любви и преданности. По-моему, Рассел был глубоко духовным человеком, который так страстно беспокоился о судьбе человечества перед лицом ядерной войны и социальной несправедливости, что был готов сидеть в тюрьме за свои убеждения (второй раз он попал за решетку в возрасте восьмидесяти одного года). Такое поведение доказывает, что не существует никакой (картезианской) пропасти между душой и миром, между призванием и его претворением в жизнь.

Рассел прожил очень духовную жизнь, но из-за непонимания, узости взглядов и ханжества многие традиционные верующие обвиняли его в отсутствии религиозности. Например, в конце 1930-х годов Расселу отказали в должности преподавателя Нью-Йоркского городского колледжа из-за многочисленных общественных протестов. В 1940 г. суд признал его «нравственно непригодным» для преподавания. Его считали не только пацифистом, но и врагом религии и нравственности. Его идеи о репрессивной природе современной сексуальности (он признавал внебрачные сексуальные отношения и ценность мастурбации) были названы слишком свободными [83] Книга Рассела «Брак и мораль», написанная в 1929 г., во многом повлияла на это решение. . Быть жертвой предрассудков – удел всякого человека, обладающего индивидуальной духовностью, не соответствующей традиционным ожиданиям. Иногда общество просто не признает ценности отличных от общепринятых типов духовности, а иногда люди со своей индивидуальной духовностью становятся жертвами истинных верующих, не терпящих тех, кто ставит под вопрос их убеждения. В таких ситуациях сонастроенный терапевт должен помогать личности несмотря ни на что утверждать ее духовное видение, основанное на личном переживании. Поэтому между психотерапией и духовным наставничеством различие только в семантике. В любом случае психотерапия принесет плоды только в том случае, если терапевт откажется от собственных духовных предпочтений. Терапевт должен стать, скорее, катализатором для естественного процесса. И это сразу чувствуется, когда мы видим, что личность смогла открыть собственную духовность, выраженную в любви, способности строить отношения. В случае Рассела любовь выражалась в его страстном чувстве социальной справедливости и радости от занятий аналитической философией. Терапевт, который обрел любовь в себе, выражает ее тем, что помогает другой личности найти свою любовь, свой путь, необязательно совпадающий с преобладающими в обществе принципами и убеждениями.