Лайонел Корбетт - Священный котел. Психотерапия как духовная практика

Помогать в открытии этого уровня души – важная духовная задача. Конечно же, терапевт должен осознавать возможность инфляции; чувство призвания сильно ощущается у таких личностей, как Гитлер или Ганди, а также оно часто сопровождается паранойяльно-бредовыми состояниями. Однако представляется, что можно различить нарциссическую потребность доминировать и истинное следование подсказкам Самости. Первое – это механизм защиты, попытка восстановить ослабевшее и уязвленное самоощущение за счет отказа от ответственности перед обществом и от признания потребностей других. Истинное призвание воспринимается как внутренний ориентир, Полярная звезда, внутренний источник творчества и страсти. Оно не приводит к мессианизму и необходимости наделять кого-то привилегиями.

Согласно Кохуту, потребность в идеализации происходит из потребности ребенка в сильном и мудром взрослом, способном успокоить и утешить в период тревоги и боли. Такая фигура (чаще всего, но не всегда, это один из родителей) также способствует появлению цели, направления и основных ценностей. Когда такой фигуры нет, источник необходимого совершенства отсутствует, индивид вырастает голодным и постоянно ищет такую фигуру, а в терапию вступает с надеждой обрести ее в психотерапевте. Реакция терапевта на идеализированный перенос зависит от его теоретической ориентации. В некоторых школах идеализация терапевта считается защитой от зависти и враждебного отношения, а в других – регрессивной попыткой избежать эдипального переноса. Кохут считает, что идеализация – это одна из самых ранних и первичных потребностей развития. Если в детстве у ребенка нет фигуры для идеализации, то позже на протяжении жизни он привязывается к любому более или менее сильному, спокойному и организованному человеку. Идеализированная фигура начинает почитаться, она уже не принадлежит реальности, ее ошибки и недостатки игнорируются.

Это может привести к идеализации недостойного человека, как часто бывает с главарями разного рода банд или диктаторами вроде Гитлера. Политики и другие знаменитости чаще других идеализируются в рамках той или иной культуры. С архетипической точки зрения потребность в идеализации – это поиски Самости, спроецированные на идеализируемую личность; этот человек становится богоподобной фигурой, всесильной и сверхнадежной. Как пишет псалмопевец: «Не убоюсь тем народа, которые со всех сторон ополчились на меня» (Пс. 3: 7). Возможность почувствовать себя частью этого величия успокаивает и помогает повысить самооценку, особенно если идеализируемый человек чувствует особую связь с Богом или считает, что понимает Его волю, как бывает с некоторыми проповедниками. И в таком состоянии индивид способен на любые зверства, в его глазах будет оправдано все, что совершается во имя Бога. Подобные фантазии очень опасны для людей, чья жестокость инкорпорирована в их духовность.

Фундаменталистам всех религиозных традиций обычно не хватает внутренних структур, которые смогли бы обеспечить их целями и ценностями. Следовательно, для того, чтобы избежать психологической нестабильности, им необходим внешний набор ясных правил, устав, вроде сакральных заповедей или богословских суперструктур. Один из вариантов этой проблемы – люди, которые контролируют поведение других, пытаясь сдерживать собственные импульсы. Соблюдение набора предустановленных норм и правил, считающихся божественными, уменьшает потребность в принятии личных решений и создает иллюзию определенности. Это требует сужения поля восприятия реальности и чрезмерно упрощает понимание человеческой природы и всей сложности человеческих отношений.

Работая с религиозными фундаменталистами, терапевт должен помнить об ограниченности этих людей. Они не могут мыслить независимо, а призыв к этому может быть воспринят как вызов их убеждениям. Принадлежность к строгой системе требует подчинения набору доктрин и авторитарной власти, поэтому неприятие и несогласие (с которыми неизбежно придется столкнуться) считаются для фундаменталиста грехом. Бого-образ фундаменталиста обычно очень требовательный, карающий и даже садистский. Обычно он ограничивает право получать удовольствие (особенно сексуальное) за рамками предписанного. Этот Бого-образ ненавидит теневые аспекты личности, такие как жадность или насилие, и поэтому все это проецируется на других людей.