Джозеф Морено - Включи свою внутреннюю музыку. Музыкальная терапия и психодрама

Сам факт того, что протагонисты и вспомогательные «я» часто нуждаются в процессе выхода из своей роли после сессии, свидетельствует о значительной степени одержимости, которой они достигают при исполнении своих ролей. В этом процессе участникам психодрамы может потребоваться некоторое время для того, чтобы сознательно выйти из присвоенных в сессии ролей и восстановить свою нормальную идентичность. Процесс выхода из роли является важным, так как протагонист и другие участники, вовлеченные в действие, не должны переносить какие-либо элементы своей идентичности в состоянии одержимости, возвращаясь к обычной реальности вне психодрамы. Директор должен с осторожностью управлять этим потенциальным смешением ролей, которое еще больше подчеркивает глубину одержимости ролью в психодраме. В мощном процессе целительства посредством ролевой игры, который присутствует в психодраме, проверенные временем практики одержимости объединяются с миром западной психотерапии.

В ранней эпической работе Я.Л. Морено «Слова отца» (1941) его основное предположение заключалось в том, что каждый из нас подобен богу в той степени, в какой мы являемся творцами в нашей жизни. Психодраматический опыт позволяет испытать творческую возможность, поиграть в бога. Это может стать полезной трансформацией для некоторых протагонистов, которые ощущают беспомощность и безысходность в своей жизни и могут обрести новый уровень самостоятельности посредством этой роли. В таких ситуациях директор может поощрить протагониста сыграть роль бога и таким образом обрести контроль над своей жизнью.

Будучи богом, протагонист неожиданно становится всемогущим и имеет возможность немедленно реализовать все свои желания.

Соответственно, даже после окончания психодраматической сессии, достигнув такой власти в психодраме, протагонист может обрести смелость более творчески управлять своей жизнью и выйти из саморазрушающих ситуаций.

В обрядах одержимости, индуцируемых и поддерживаемых при помощи музыки, как, например, в афро-бразильских религиозных культах кандомбль или умбанда, медиумы не только изображают богов, но они верят, что становятся богами в буквальном смысле (Т^е, 1989). Находясь в таком состоянии, медиумы признаются и наделяются такой властью, которая значительно превосходит их возможности в нормальной жизни. Как и в психодраматическом опыте, они также могут перенести это более мощное ощущение себя в повседневную жизнь. Как в психодраме, так и в афро-бразильских обрядах одержимости, игра в бога дает возможность участникам стать подобными богам и настоящими творцами своей жизни.

Приверженцы афро-бразильского культа кандомбль верят, что они имеют особую пожизненную связь с одним из духовных божеств их пантеона. Эта связь с персональным ориша, или духом, всегда отражает и тем самым подтверждает личность индивидуума (Moreno J.J., 1995b). Экстравертный человек может быть связан с динамичным духом, таким, как Шанго, а интровертный – с Омолу, духом целительства. Таким образом для чрезвычайно доминирующей личности нет нужды ощущать вину или ответственность за свой характер или стиль поведения, поскольку их доминирование считается неизбежным. Например, для тех, кто признан духовными сыновьями или дочерьми Шанго, их доминирующий стиль поведения рассматривается как судьба, как неизбежность, следовательно, они не могут вести себя каким-либо другим образом. В обрядах одержимости, когда медиумами завладевают их личные духи, медиумы могут дать волю целому спектру качеств своей личности. Они могут реализовать свои самые экстремальные наклонности, которые выходят далеко за границы дозволенного в обычных жизненных ситуациях, в условиях безопасности они свободны от порицания и негативных суждений.

В психодраматической ролевой игре, как и в обрядах одержимости, протагонисты свободны отыгрывать любое возможное поведение без ощущения вины, так как ответственность в этом случае ложится на характер другого персонажа, чью роль взял на себя протагонист. В рамках психодраматического метода протагонист может принять роль такого человека в своей жизни, к которому он питает сильный страх или ненависть, человека, который в нормальной жизни ему недоступен. При обмене ролями, исполняя роль этого страшного или ненавистного персонажа, протагонист может преувеличить его самые негативные характеристики. Благодаря своей способности стать тем, кого он больше всего боится или на кого больше всего обижен, протагонист может испытать катарсис освобождения, проявляя худшее поведение другого. В то же время в роли садистического другого жестокость, направленная против протагониста или другого участника, может также выражать агрессию, которую протагонист испытывает по отношению к своему мучителю. Психодраматическое действие позволяет протагонисту выразить свою агрессию без каких-либо ограничений и при этом не испытывать чувства вины или страха осуждения группы, потому что всем понятно, что он играет роль другого. Присвоенная агрессия не является его собственным чувством (хотя это не всегда так), и действия протагониста рассматриваются только как зеркало поведения другого.