Анна Данилова - Манипулирование словом в средствах массовой информации

Понятие языковой картины мира восходит, с одной стороны, к идеям В. фон Гумбольдта и неогумбольдтианцев о внутренней форме языка; с другой — к идеям американской этнолингвистики, в частности, к гипотезе лингвистической относительности Сепира — Уорфа.

В. фон Гумбольдт подчеркивал взаимозависимость языка и мышления и обусловленность мышления конкретным языком, заключающим в себе свою национальную самобытную классификационную систему, которая определяет мировоззрение носителей данного языка и формирует их картину мира.

По мысли В. фон Гумбольдта, овладевая другими языками, человек расширяет «диапазон человеческого существования», то есть постигает при помощи языка — через «языковое мировидение» — картины мира другого народа {292} .

Согласно теории «лингвистической относительности» американских исследователей, в определенном смысле продолжающей концепцию В. фон Гумбольдта, язык является средством формирования мышления и ментальности народа, способом познания внешнего мира. «Мы видим, слышим и вообще воспринимаем мир именно так, а не иначе, главным образом благодаря тому, что наш выбор при его интерпретации предопределяется языковыми привычками нашего общества» {293} . По гипотезе Сепира — Уорфа, язык определяет собственно логический строй мышления: люди членят мир, организуя его в понятия и распределяя значения определенным образом, поскольку являются участниками соглашения, действующего лишь для конкретного языка. По мнению Б. Уорфа, «наш лингвистически детерминированный мыслительный мир не только соотносится с нашими культурными идеалами и установками, но захватывает даже наши, собственно, подсознательные процессы в сферу своего влияния и придает им некоторые типические черты» {294} .

Если концепция языковой картины мира восходит к идеям B. фон Гумбольдта и теории этнолингвистики, то сам термин «языковая картины мира» был впервые введен Л. Вайсгербером в работах об «ословливании мира» (Worten der Welt): «Родной язык как форма существования со-общественного раскрытия языковой силы полноценно участвует в базовом энергетическом характере языка. В особенности следует понимать его “существование” как длительный процесс осуществления языкового миросозидания (Weltgestaltung) посредством языкового сообщества. Если назвать процесс языкового миросозидания Worten der Welt, то родной язык есть процесс воссоздания мира посредством слова его языковым сообществом» {295} .

Вслед за Ю.Д. Апресяном языковая картина мира в современной науке понимается следующим образом: «Каждый естественный язык отражает определенный способ восприятия и организации (= концептуализации) мира. Выражаемые в нем значения складываются в некую единую систему взглядов, своего рода коллективную философию, которая навязывается в качестве обязательной всем носителям языка. Свойственный данному языку способ концептуализации действительности отчасти универсален, отчасти национально специфичен, так что носители разных языков могут видеть мир немного по-разному, через призму своих языков. С другой стороны, языковая картина мира является “наивной” в том смысле, что во многих существенных отношениях она отличается от “научной” картины.

При этом отраженные в языке наивные представления отнюдь не примитивны: во многих случаях они не менее сложны и интересны, чем научные» {296} . Семиотическая система общества тесно связана с его культурой, являющейся исторической памятью деятельности людей {297} . По определению Ю.В. Рождественского, культура образует стратовую структуру, включающую в себя ряд напластований. Появление новой страты, образуемого группой фактов культуры, приводит к эволюции культуры.

Картина мира тесно взаимосвязана с языком ее носителей.

Именно этим обусловливается ее различие у разных языковых сообществ. За внешним сходством формальной структуры ядра языкового сознания у носителей разных языков могут стоять разные «образы мира», как, например, у англичан и русских.

В частности, там, где носитель русского языка употребит слово «рад» или «обрадоваться», англичанин скажет «happy» (счастлив) {298} .

Расхождения между языковыми картинами, наиболее заметные в лексике (непереводимые слова), могут затрагивать и намного более глубокие слои языковой системы, как например, принципы категоризации. Так, если для носителей большинства мировых языков очевиден (с определенными модификациями) принцип выделения языковых родо-видовых категорий «живое — неживое», «человек — не человек», «мужской пол — женский пол», то в языке аборигенов Австралии классификация осуществляется по другим категориям. Так, в первую категорию Bayi (всего их четыре) входят мужчины, кенгуру, опоссумы, луна, радуга, бумеранги, некоторые насекомые и т. д., во вторую — Balan — женщины, бандикуты, сверчки, звезды, щиты, волосатые гусеницы {299} .