Фёдор Гиренок - Клиповое сознание

При чтении и анализе никуда не спешить, ибо мозги у всех у нас «ржавые» и их надо тренировать, чистить. Равно как философия очень скоро может стать тем органом, которым ты испытываешь мир и себя.

Я бы сопровождал философские семинары еще и совместным прослушиванием специально подобранной музыки, совместным просмотром фильмов, картин и т. д.

Экзамены и зачеты

Экзамены и зачеты должны проводиться в виде беседы по работам обсуждаемых философов.

Неклиповое — значит личное, равно как социальное — значит внешнее, не имеющее отношения к внутренней жизни. Человек существо не социальное и не природное, а интимное, внутреннее.

О Дне Победы я впервые узнал из рассказов фронтовиков, которые жили на одном из железнодорожных разъездов Транссибирской магистрали.

Дословность

Мое детство прошло на полустанке. Недалеко от нас был цивилизованный разъезд поездов. Он назывался «Победим». Наш полустанок никак не назывался, у него только был какой-то номер. На «Победим» провели электрический свет. У нас по вечерам зажигались керосиновые лампы, и взрослые от нечего делать садились играть в карты. Иногда мужчины играли в какую-то неведомую для меня игру под названием «Шуба». У нас не было радио, мы не читали газет, хотя строго отмечали все православные праздники. Весь наш мир состоял из девяти семей, каждая из которых помимо работы на государство вела еще и натуральное хозяйство. Моя мать умела делать все: хлеб, сыр, колбасу, мороженое и пиво.

Пиво

У моей матери было четыре брата. Трое из них погибли на фронте, и поэтому я их никогда не видел. Самый младший из них, дядя Ваня, остался жив. Он, будучи матросом Тихоокеанского флота, воевал с японцами. Дядя Ваня называл мою маму нянькой, потому что она, как он говорил, вынянчила его. Вернувшись домой после войны, он каждый год весной приезжал к нам в гости. Мама заранее готовилась к этому дню. Она варила пиво. Иногда ночью скрытно ходила в баню и приносила оттуда самогон.

Когда приезжал дядя Ваня, у нас собирались все мужики. Они пили домашнее пиво, вели бесконечные разговоры и вспоминали погибших в прошедшую войну. Так я впервые узнал, что весенний день, к которому каждый год готовилась моя мать, был днем нашей Победы и одновременно днем памяти погибших.

Мотоцикл

В детстве я очень завидовал нашим соседям. У них был мотоцикл с коляской. Они ездили на нем за ягодами, на рыбалку и на охоту. Время от времени они катали на нем местную детвору.

Из разговора мужиков я знал, что наш сосед — танкист, фронтовик. Он воевал в Пруссии. Однажды его тяжело ранило. Немецким снарядом ему снесло половину черепа, но это его не остановило, и он продолжал стрелять по немцам. В память об этом бое командование подарило ему немецкий мотоцикл БМВ.

Глядя на эту машину, я думал, что если бы у моего отца не было брони, то он тоже мог бы попасть на войну и его тоже могли бы наградить мотоциклом.

Бронь

Мой отец как железнодорожник имел право не идти на войну. Он имел бронь. В минуты семейных разладов, свидетелем которых я иногда бывал, мать укоряла отца за то, что он не отказался от своей брони, как это сделал ее брат, и не пошел воевать с немцами. Так образцом поведения для меня с детства стал старший брат матери.

По рассказам матери, дело было так. Какой-то железнодорожный начальник во время войны занимался мошенничеством, приторговывая шпалами. Мой дядя выступил на собрании с критикой этого начальника. Тот пригрозил отправить его на фронт, если он не замолчит. В ответ мой дядя пошел на фронт добровольцем, отказавшись от своей брони. На прощание он сказал начальнику, что если он вернется домой живым, тому несдобровать. В конце войны этот человек скрылся, уехал в неизвестном направлении. А мой дядя так и не вернулся с фронта.

Достаток

Слушая разговоры фронтовиков, собиравшихся в нашем доме 9 мая, я знал, что немцы и японцы воевали по-разному. У немцев во всем был железный порядок. Японцы же были хитрее немцев. Но больше всего наших солдат поражали подвалы немецких домов, в которых на крюках висели окорока, колбасы и находилась всякая снедь. Изобилие этих подвалов по-прежнему поражало их воображение, хотя после войны и прошло уже более 10 лет.

Еще одной темой фронтовых рассказов, с которой я соприкоснулся в своем детстве, было отношение наших солдат к немецким женщинам.