Роберт Лихи - Не верь всему, что чувствуешь. Как тревога и депрессия заставляют нас поверить тому, чего нет [litres]

Джоанна озадаченно и растерянно посмотрела на меня. Не представляя, каким должен быть правильный ответ, она проговорила: «Не знаю».

«Думаю, режиссер сказал бы: “Эта сцена ее зацепила. Такие женщины и есть моя аудитория!”»

«Наверное, вы правы. Я действительно не могу представить себе, каково это – прощаться со своими детьми. У меня в голове такое не укладывается!»

Она уставилась в пол со слезами на глазах, а ее голос становился все мягче и тише: «Я видела, как вы реагируете, когда кто-то из ваших детей звонит вам во время нашего сеанса. Я вижу, как вы умудряетесь выкроить для них время. Вы никогда не допустили бы, чтобы они плакали в одиночестве».

Джоанна не единственный человек, кто рассуждает таким образом. Возможно, кто-то в свое время велел вам не плакать, прекратить рыдать, «собраться». Или же вам внушили, что плача нужно стыдиться.

Что вам говорили в детстве? В чьем присутствии вам было не стыдно плакать? В чьем присутствии вы старались удержаться от плача? Что вы при этом чувствовали?

_________________________________________

_________________________________________

_________________________________________

_________________________________________

_________________________________________

_________________________________________

_________________________________________

_________________________________________

_________________________________________

_________________________________________

_________________________________________

_________________________________________

_________________________________________

_________________________________________

_________________________________________

Вспомните, что вам говорили по поводу плача. Знакомы ли вам такие комментарии?

• «Хватит реветь!»

• «Возьми себя в руки!»

• «Не воспринимай это так близко к сердцу!»

• «Ты с этим справишься».

• «Твои слезы выводят меня из себя».

• «Не веди себя как ребенок».

Или же тишина.

Рэйчел пришла ко мне, имея за плечами опыт попытки самоубийства, кокаиновой и алкогольной зависимости, вскрытия себе вен, депрессии и ряда обреченных на провал отношений. Во время первого сеанса она с деланой улыбкой рассказывала мне о том, что выглядело настоящей чередой трагедий. Наконец она произнесла: «Может, вы научите меня паре приемов, как справиться с бессонницей. А в остальном все в порядке».

Я спросил ее, зачем она пытается выглядеть столь неестественно, с явным пренебрежением к собственным неурядицам.

«В моей семье всегда все должно было быть хорошо: и на словах, и на деле. Депрессия – это признак слабости, иначе вас в порошок сотрут. Так что каждый из нас должен был быть безупречным».

«Думаю, именно поэтому вы сейчас упрощаете собственные проблемы», – сказал я.

Позже Рэйчел призналась мне, что в 16 лет она проводила каникулы в Европе и парень бросил ее по телефону. В ночь после возвращения домой Рэйчел наглоталась таблеток, и ей стало плохо. Мать решила, что это синдром смены часовых поясов и дочь скоро с этим справится.

Никогда в жизни у Рэйчел не было такого человека, в чьем присутствии она могла бы заплакать. Она не могла этого сделать ни раньше – при собственной матери, ни теперь – в моем присутствии. Я спросил ее об этом.

«Вообще-то, обычно я плакала в компании кошки. Я разговаривала с ней, а она вроде как меня понимала, и я плакала. И обнимала ее… Думаю, пора снова завести кошку».

За долгие месяцы нашей совместной работы состояние Рэйчел значительно улучшилось. Она сократила употребление алкоголя, перестала нюхать кокаин, стала более ассертивной в отношениях с мужчинами и намного менее депрессивной. Через год она познакомилась с парнем, который показался ей порядочным, но вскоре начала саботировать отношения. Я спросил ее, в чем кроется причина желания испортить хорошее начало.

«Я боюсь, – ответила Рэйчел. – Я хочу бросить его до того, как он бросит меня».

«Может, лучше просто любить друг друга, вместо того чтобы бросать?» – предложил я.

Отношения продолжились, и девушка всяческими способами пыталась проверять его и себя. По прошествии многих месяцев дело вроде бы пошло на лад. Рэйчел казалась мне по-настоящему счастливой. Я спросил ее, что помогло ей больше всего.

Она усмехнулась и ответила: «Я завела кошку».

Как родители реагировали на ваш плач, когда вы были ребенком или подростком? К кому вы обращались за поддержкой и кого избегали? Почему?

_________________________________________

_________________________________________

_________________________________________

_________________________________________

_________________________________________

_________________________________________

Можно по-разному реагировать на расстройство другого человека. Можно полностью игнорировать его и молчать. Можно велеть ему перестать себя так вести и взять себя в руки. Можно сказать ему, что все не так плохо, как кажется. Можно подтрунивать над ним, высмеивать или обзывать.