Адам Грант - Оригиналы. Как нонконформисты двигают мир вперед

Отношения Люси Стоун и с Элизабет Стэнтон, и со Сьюзен Энтони были крайне амбивалентными: обе дамы были ей и союзницами, и противницами одновременно. С одной стороны, она восхищалась умом Стэнтон и усердием Энтони и у них даже имелся удачный опыт плодотворного сотрудничества. С другой стороны, Стоун возражала против их “сумасшедших друзей” и “диких союзов”, которые грозили опорочить честь всего женского движения суфражисток. А Энтони и Стэнтон вели себя порой двулично. Например, однажды они поместили имя Стоун — без ее разрешения — в рекламной брошюре, восхвалявшей их благодетеля-расиста. Позже, осенью 1869 года, Стоун написала Стэнтон, что “деятельное сотрудничество всех друзей движения будет лучше, чем любые их действия порознь”, и добавила, что ее собственная организация “никогда не станет врагом или противником вашей”. Однако на съезде, где присутствовала группа Стоун, Сьюзен Энтони предприняла неудачную попытку “переворота” с целью избрать президентом Элизабет Стэнтон. Стоун сама пригласила Сьюзен на кафедру, однако та под конец выступления обвинила Люси в попытках “уничтожить и раздавить” ее организацию.

В 1872 году теперь уже Стэнтон обратилась к Стоун с предложением примириться, убеждая ее забыть прошлые обиды: “Похороним все былые размолвки под грузом предстоящей нам работы”. Стоун сделала некоторые примирительные шаги, поместив в своей газете некоторые статьи и речи Стэнтон. Потом пришло письмо от Энтони, которая тоже предлагала “сотрудничать и вести совместную систематическую кампанию”. Она приглашала Стоун в Рочестер, чтобы “уладить этот вопрос, после чего мы все сделаемся одной большой женщиной”. Но Стоун ответила отказом.

Теперь-то, зная о дальнейшем ходе событий, легко расценить отказ Стоун как ошибку, вызванную простым упрямством. Если бы тогда она приняла приглашение, то, возможно, суфражистские организации добились бы избирательного права для женщин на много лет раньше. Но, если вы внимательно посмотрите, каким образом амбивалентные отношения воздействуют на уровень стресса, то поймете, что Стоун, дав отпор коллегам, повела себя в каком-то смысле мудро.

Чтобы понять, как лучше всего работать с амбивалентными отношениями, Мишель Даффи, преподаватель менеджмента из университета Миннесоты, провела исследование на примере полицейских. Ее интересовал вопрос: как часто им мешают или, наоборот, помогают ближайшие коллеги; отмечался также уровень стресса и пропуски рабочих дней. Неудивительно, что негативные отношения с ближайшими коллегами приводили к стрессу. Когда полицейские чувствовали, что коллеги ставят им палки в колеса, они начинали менее добросовестно относиться к собственным служебным обязанностям, чаще делали несанкционированные перерывы в работе и чаще пропускали рабочие дни.

Что же происходило, если постоянно противодействующий коллега неожиданно начинал оказывать поддержку? Оказывается, это нисколько не улучшало положения — напротив, только ухудшало. Если один и тот же человек то мешал участнику опроса, то вдруг начинал помогать ему, то у опрошенного еще сильнее снижалась лояльность и он еще чаще пропускал работу [24]. Негативные отношения неприятны, но они хотя бы предсказуемы: если коллега постоянно строит вам козни, вы просто стараетесь держаться от него подальше и ожидаете от него только худшего. Но если отношения амбивалентны, вам постоянно приходится быть начеку и вы не знаете, когда можно доверять коллеге, а когда ждать от него подвоха. Вот как объясняет это команда Даффи:

Общение с людьми, ведущими себя непоследовательно, требует гораздо больших затрат эмоциональной энергии и отнимает больше сил.

Проведя серию передовых исследований, психолог Берт Учино выяснил, что амбивалентные отношения в буквальном смысле более вредны для здоровья, чем просто негативные отношения 18. Один из экспериментов Учино показал, что большое число амбивалентных отношений чревато более высоким уровнем стресса, депрессии и неудовлетворенности жизнью. Участники другого исследования оценивали свои отношения с десятью самыми важными людьми в своей жизни, а потом выполняли два задания, которые обычно вызывают дискомфорт: их просили практически без подготовки произнести краткую речь и пройти на скорость тест по математике. Чем больше амбивалентных отношений было у участника эксперимента, тем больше у него учащался пульс при выполнении обеих задач.