Дмитрий Ковпак - Без паники! Как научиться жить спокойно и уверенно

И действительно: просыпается такой человек однажды утром и, сделав традиционную практику самосканирования на предмет съехавшей «крыши», ощущает тревогу: «А проснулся ли я? И если проснулся, то я ли проснулся?» Вспоминается анекдот. Просыпается как-то утром мужик, что называется, с бодуна, подходит к зеркалу, пристально смотрит на свое отражение и говорит: «Так. Иван? Нет, не Иван. Василий? Нет, не Василий». И вдруг с кухни раздается крик жены: «Петя, иди завтракать!» И мужик облегченно выдыхает: «Точно! Петр!» Поэтому симптомы дереализации и деперсонализации — это следствие пристального наблюдения за собой и того, что человек слишком «пасет» себя и «сечет поляну». Иными словами, эти симптомы рукотворные, поскольку представляют собой отражение тревоги, а тревога, в свою очередь, формируется в результате убежденности человека в том, что с ним что-то не так.

Да, катастрофические фантазии бодрят лучше чашки утреннего кофе. Что еще может наводить тревожного человека на мысль о том, что «пора» сходить с ума? Например, вера в то, что одно неосторожное движение, неловкий шаг — и он сорвется в пропасть безумия или потеряется сам в себе. Такому человеку кажется, что он подобно Алисе живет в Зазеркалье, откуда выбраться практически невозможно. Где еще раздобыть нить Ариадны, по которой можно периодически возвращаться обратно в реальность? Наверное, пора пришпиливать на стены стикеры с текстом: «Помни: ты — Петр! Не Иван, не Василий — Петр!» Или постоянно носить в кармане записку: «Это Петр. Нашедшему просьба вернуть по такому-то адресу». Ох, нелегкая это задача — балансировать на канате здравого смысла над пропастью безумия! Ведь если улыбаться чаще, то чаща улыбнется тебе, а если долго вглядываться в бездну, бездна начнет приглядывать за тобой, в какой-то момент игриво подмигнет и скажет: «Иди сюда! Сделай шаг! Прыгай в огонь, мартышка!»

Выражаясь образно, для тревожного человека (пусть его будут звать Петром) есть реальный Петр (назовем его Петр I) и бдительный Петр (Петр II), контролирующий безалаберного Петра, — ведь он может в любой момент упустить срыв «крыши», стоит лишь отпустить контроль. Иными словами, без царя в голове никак не обойтись! Но настойчивое ожидание съезда «крыши» вкупе с регулярным утренним ритуалом в виде ее поглаживания и почесывания подогревает тревогу. В результате человек начинает в каждой ситуации искать доказательства того, что она сползает, поскольку и так последнее время держалась исключительно на соплях: «Я практически шизофреник. Живу из последних сил! Еще поборемся, но финал ясен». Действительно, сколько веревочке (нити Ариадны) ни виться, а конец известен.

При этом человек даже может изо всех сил заставлять себя не думать о «крыше». Однако мало кто является «мастером не думать». Вспомните Ходжу Насреддина, который заработал на предложении собравшимся вокруг людям не думать о макаке с красным задом. Недолго народ продержался! Поэтому попытки запретить себе думать о сумасшествии обречены. К тому же человек продолжает настойчиво себе рассказывать: «Ты тяжело болен! На соплях ведь “крыша” держится! Соскальзывает через раз, зараза! Закидываешь ее, закидываешь, все без толку!» Поэтому предложение не думать о «крыше» и отпустить контроль сродни предложению человеку, висящему на ветке над пропастью, отпустить ее. Есть такой анекдот.

Человек висит на ветке, та начинает трещать. Человек думает: «Никогда ни в кого не верил, а сейчас-то куда деваться?!» И в ужасе обращается к небу: «Есть кто там, наверху?» Вдруг облака раздвигаются, появляется лицо с бородой и говорит: «Ну что, поверил?» Человек отвечает: «Теперь конечно!» Бог и говорит: «Тогда отпусти ветку!» Человек недоуменно произносит: «Так, подождите, а есть кто-то еще наверху?»

Итак, тревожному человеку кажется, что ему нельзя покидать боевой пост ни на секунду. Иначе можно сойти с ума! Ведь кто попадает в сумасшедшие дома? Небдительные и безалаберные люди! Поэтому сразу после пробуждения Петр II говорит Петру I: «Сегодня, дорогой Петя, будет экскурсия!» На что Петр I взволнованно спрашивает: «Какая экскурсия? Куда?» Тогда Петр II невозмутимо отвечает: «Ты еще спрашиваешь! Сам прекрасно знаешь место, куда тебя рано или поздно отвезут. И если сегодня ты отпустишь “крышу”, экскурсоводы в белых халатах быстро появятся!» Петр I начинает в ужасе фантазировать о том, как знакомые нам небритые санитары примеряют на него длинную рубашку со специфическими рукавами и говорят: «Боже, как вам идет! Последняя коллекция, между прочим!» И спрашивай потом, как Шурик из фильма: «Простите, часовню тоже я развалил?»