Роже Дадун: Фрейд

Вернемся к словам Фрейда: "биографической истины не существует, и даже будь таковая, она осталась бы без употребления". Повседневная критика психотерапии является источником "биографизма" фрейдистов. Аналитики месяцами и годами слушают речи своих пациентов, интерпретируют потоки ассоциаций, сновидения, оговорки, отношения с родственниками, обнаруживают детские переживания, защитные механизмы, влечения, сокрытые не только от других, но и от самого пациента. Психоаналитики практикуют герменевтическое искусство понимания и толкования, дешифруют симптомы и символы сновидений. В итоге невротические нарушения, черты характера, непонятные поступки и навязчивые мысли находят свое объяснение в биографии: они занимают свое место в индивидуальной истории жизни, это части того целого, которое и должно открыться пациенту. Психоаналитик способствует тому, что у пациента возникает связный "рассказ" о собственной жизни, причем в это повествование входят и те отколовшиеся, вытесненные в бессознательное переживания, символы и сцены, о коих пациент ранее не подозревал.

Однако составление такой биографии отличается от труда биографа-историка. Последний имеет дело с уже состоявшейся жизнью, в ней уже ничего нельзя изменить, поменяться может только оценка потомков. Психотерапевт не просто интерпретирует прошлое, он изменяет жизнь пациента: инструмент интерпретации вторгается в жизнь, и лишь в новой перспективе, с измененными установками, отношениями с другими, самооценками и вариациями, пациент выстраивает свое прошлое в целостный и связный "рассказ". Строго говоря, психоанализ не знает конца, можно продолжать его всю жизнь. Чисто теоретически он прерывается, когда достигнута "истина" - освобождение от невротических симптомов, исцеление пациента, которое происходит вместе с переосмыслением, переживанием своего прошлого в диалоге с психоаналитиком.

Понятно, что такого рода "истина" отличается от того, что называется истиной в других науках. "Инсайт" пациента, его согласие с интерпретацией, обнаружение у себя соответствующих фрейдовской теории "комплексов", их осознание и изживание, связный "рассказ" о собственной жизни - все это "истинно" как субъективная очевидность. Но логически непротиворечивый и связный "рассказ" может быть чистейшей фантазией, а очевидными людям казались и кажутся самые разные, но далеко не всегда истинные вещи.

Можно назвать такую "истину" экзистенциальной - она касается индивидуальной жизни, мира переживаний личности, тогда как научная истина интериндивидуальна, объективна и безлична. К.Ясперс и К.Поппер критиковали психоанализ с совершенно различных философских позиций, но в одном они согласны: фрейдисты придают характер объективной научной истины тому, что в принципе необъективируемо, имеет значимость лишь в экзистенциальной коммуникации. Если предположить, что один и тот же пациент одновременно будет лечиться у ортодоксального фрейдиста, клейнианца, юнгианца, лакановца, то он с полной субъективной очевидностью открыл бы у себя самые различные и противоречащие друг другу психические структуры (фрейдовское "Оно" ничуть не похоже на юнговскую "Иниму").

Из этого не следует, что психоаналитики вообще ничего не дали науке, совсем напротив. Но они говорят на ином языке, чем объективирующие научные дисциплины, в том числе академическая психология и клиническая психиатрия. Отличаются "истины" психоанализа и от тех, которыми располагает историк, занятый также "рассказом" прошлого. При всех отличиях исторической науки от естествознания, экзистенциальной истина историка также не является. Он высказывает ряд суждений, которые доступны проверке и критике, он смотрит на другого человека всегда "извне". Гипотетикодедуктивная модель является общей для всех наук, эмпирические данные либо подтверждают, либо опровергают выдвинутую гипотезу. Скажем, обнаружение утерянного диалога Цицерона изменило бы наши представления о его взглядах, письма Талейрана или Меттерниха - наше понимание международной политики первой половины XIX века. В психоанализе факты настолько слиты с их интерпретацией, что вне ее они вообще не наблюдаемы. Пока речь идет о страданиях пациента-невротика, его симптомы и их исчезновение в результате терапии имеют объективно фиксируемый характер, тогда как "комплексы" или "стадии развития либидо" внешне вообще не наблюдаемы, их необходимо найти в глубинах психики, признать их наличие.