Борис Шипов - Великая ложь. Теория любви - мифы и реальность.

Для начала замечание по поводу неряшливых формулировок. В теоретизированиях по поводу ревности №3 утверждается, что культура лишь «иногда» виновна в ее возникновении: когда ревность « привитая », когда она возникла в результате наговора. А ревность №1, в основе которой негодование, обусловленное покушением на собственность, — откуда это: от обезьян? Так у них собственности нет. А ревность №2, которая «замешана на гордыне» или является результатом заниженной самооценки — это тоже не из культуры, а из природы?

При выделении видов надо бы руководствоваться каким-то единым принципом. С точки зрения лесозаготовителя лес делится на три вида: молодой, спелый и перестойный. Здесь критерий — возраст. Можно сказать: в наших широтах растут деревья двух видов: хвойные и лиственные. Но поделить деревья на четыре вида: а) высокие, б) ядовитые, в) красивые и г) хвойные — было бы полной бессмыслицей. Однако виды ревности различаются именно так.

По существу, автор описывает четыре часто встречаемые «клинические картины» ревности, при анализе которых интересно обратить внимание: а) на источник ревности, б) на тип личности ревнивца, в) на подстрекательство и психологическое давление со стороны, г) на работу защитного механизма психики. Почему-то эти описания он называет выделением видов ревности и в следующей главе запутывается со своими видами окончательно.

Совсем не открытие, что у одного ревность возникает сразу после того, как он заметил охлаждение к собственной особе, у другого — только после появления подозрения в неверности, третьему необходимо получить убедительные доказательства измены. Вместо того, чтобы выразить эту простую мысль столь же простыми словами, автор утверждает: «Ревность многолика, не так-то просто привести ее к общему знаменателю. Для того, чтобы упорядочить все это многообразие переживаний, имеет смысл рассмотреть по отдельности самые различные виды ревности, такие как ревность-подозрение, ревность-осознание, ревность — результат пренебрежения» {314}.

Искать «общий знаменатель», конечно, надо, но не таким же способом: к четырем видам ревности, выделенным непонятно по каким соображениям, прибавить еще три вида, к первым четырем явно не имеющие отношения. Это все равно, как если бы некто обрисовал три различных вида ненависти: расовая, злобная и священная, а затем для прояснения вопроса добавил бы к ним еще два вида: ненависть-подозрение и ненависть-осознание. Ну почему, почему подобное встречается исключительно в умствованиях на темы, связанные с половыми проблемами?!

Как и в «Марксистской этике», автором затуманивается главный вопрос: разные виды ревности — это разные формы проявления при общем происхождении или разные происхождения? Вроде бы получается, что в зависимости от характера ревнивца, в зависимости от его типа личности ревность имеет разное происхождение. Однако, если присмотреться повнимательнее, становится видно, что это совсем не так.

Причина ревности первого вида усматривается в том, что деспот в силу характера убежден в собственном праве на «владение своим партнером, отданным в безраздельное и пожизненное пользование», и когда кто-то покушается на его собственность, впадает в ярость и агрессию.

Однако гиляк, каким бы деспотическом характером он ни обладал, никак не реагирует на похождения жены. Даже если он за нее заплатил. Агрессию по отношению к ней он не проявляет и в тех случаях, когда она, увлеченная сексуальными забавами с «братьями», забывает про свои обязанности по отношению к законному мужу. Значит, причина ревности — все же не характер, а определенные представления о своих правах и правах жены, которые нарушаются.

Переходим ко второму виду ревности: к Отелло, у которого ревность привитая, то есть возникшая в результате наговора. В наши дни, если какой-нибудь Яго начнет нашептывать жителю Чечни, что его невеста далеко не девственница и познала уже нескольких мужчин, реакция джигита может оказаться самой буйной — как у Отелло. Но если тот же самый Яго начнет шептать то же самое коренному москвичу, это не вызовет у него вообще никакой реакции. Он даже не поймет, в чем дело: «Не девственница? Имела несколько любовников? Ну так что? Все имели. И тоже по несколько».

В первом случае мужчина убежден, что имеет право требовать от невесты девственности, и известие о нарушение его права вызывает у него соответствующую реакцию — ревность. Во втором случае жениху и в голову не приходит ждать такого, а потому в наговоре он не видит нарушения своих прав. И никакой ревности у него не возникает.