Эдвард Слингерленд - И не пытайтесь! Древняя мудрость, современная наука и искусство спонтанности

См.: Safire and Safir 1989: 79.

См.: Caine 1990: 28–29.

См.: Sports Illustrated 2005.

Одно из самых ярких попавшихся мне описаний этой проблемы было беллетристическим. Герой романа The Art of Fielding (Harbach 2011) Генри Скримшендер – звезда университетского бейсбола. Его преследуют агенты и вербовщики, однако он теряет удачу. Большая часть романа посвящена разбору противоречия, с которым герой сталкивается, пытаясь вернуться в игру. Например, Генри ночью сидит один на поле, между второй и третьей базой, и его голова пухнет от советов: расслабься, перестань думать, будь собой. “Можно до определенной степени стараться не слишком стараться, пока не начнешь стараться слишком сильно, – думает Генри. – А стараться слишком сильно… неправильно, совсем неправильно” (с. 305).

См.: Hattenstone 2012. Недавно Бласс опубликовал мемуары (Blass and Sherman 2013). Еще одним примером служит провал Ральфа Гулдаля. В 1937 и 1938 годах он победил на Открытом чемпионате США по гольфу, а в 1939 году выиграл Мастерс. Но после того как Гулдаль опубликовал книгу о технике гольфа, он не выиграл ни одного важного чемпионата. Говорили, что Гулдаль стал слишком много думать об игре (Collins 2009). Коллинз цитирует Йоги Берра (“Как можно бить и думать одновременно?”), однако приходит к выводу, что у неудачи Гулдаля имелись более прозаические причины. В любом случае, очевидно, что размышления отрицательно сказываются на профессионализме. Обратите внимание и на другие книги о выступлениях и чокинге, например написанные бывшим спортсменом мирового класса (Syed 2010) и психологом (Beilock 2010).

См.: Holden 1987. Возвращение Карли Саймон на сцену стало возможным, очевидно, благодаря приемам, помогающим певице справиться с нервозностью. Один из приемов – шлепки по заднице от членов группы непосредственно перед концертом. Ну, лишь бы работало. См.: Simon spanks away her stage fright 2006.

Нужно быть внимательным, рассуждая о древнекитайских школах, особенно периода Борющихся царств. Часто можно слышать, что даосизм – это философская школа, основанная Лао-цзы и продолженная его последователем Чжуан-цзы. Это исторически неверно. Термин даосизм предложен позднее (людьми, которые организовывали библиотеку ханьских правителей) и не использовался ни авторами “Дао дэ цзин”, ни “Чжуан-цзы”. В период же Борющихся царств никто не называл себя даосом, к тому же соображения Чжуан-цзы во многом отличаются от изложенных в книге, приписываемой Лао-цзы. Тем не менее, говоря о Лао-цзы и Чжуан-цзы, я использую термин даосы : во-первых, он широко известен, а во-вторых, у этих двух мыслителей были важные общие черты (тот, кто поставил их книги на одной полке, знал свое дело). Также замечу, что мои придирчивые коллеги в последнее время избегают и термина конфуцианство применительно к ранним мыслителям вроде Конфуция, Мэн-цзы и Сюнь-цзы. Этот термин, которым в период Борющихся царств пользовались мыслители вроде Сюнь-цзы для описания себя и который часто переводят как “конфуцианец” ( жу ,), вначале означал просто “эрудит”, “ученый”, а признание к Конфуцию пришло гораздо позднее периода Борющихся царств. Но меня в меньшей степени смущают “конфуцианцы”, нежели “даосы”, поскольку и Мэн-цзы, и Сюнь-цзы считали себя последователями Конфуция. Если хотите исторической точности, всякий раз, когда вам попадаются конфуцианцы , мысленно заменяйте их на жуистов .

Человек может иногда сделать паузу, чтобы обдумать варианты действий или представить грядущие события, но и эти размышления даются ему почти без усилий. Так что у-вэй – это скорее поведение, прямо проистекающее из “телесного мышления”.

Очевидно, что книга “Лунь юй” составлена не ранее смерти Конфуция в начале периода Борющихся царств (Чжаньго). Кроме того, я называю Лао-цзы и Чжуан-цзы авторов текстов, получивших эти имена, хотя вызывает сомнение, что эти люди действительно существовали и написали указанные книги.

См.: Gigerenzer 2002. Также см.: Wegner and Bargh 1998; Wilson 2002; Kahneman 2011.

Это схематическое изображение сильно опосредованного продукта сложных, иногда противоречивых статистических методов. О пределах наших способностей определять настоящие когнитивные процессы через ФМРТ см.: Poldrack (2006).

См. гл. 6.