Сэмюэль Тьюк - ОПИСАНИЕ РЕТРИТА, заведения близ Йорка для умалишенных из Общества Друзей [Содержит отчет о его возникновении и развитии, способах лечения, а также описание историй болезни]

Высказывалось предположение, что в случаях буйного помешательства лучше всего укрощать неистовое возбуждение, потворствуя ему в максимально практически выполнимой степени. Опыт Ретрита ведет к прямо противоположному заключению; а именно, такая степень механического удерживания душевнобольного, которая фактически не причиняет боли в состоянии покоя, способна ослабить приступ. Связь между действием умственным и телесным и та степень, в которой, как известно, последнее возбуждает первое, достаточно иллюстрируют причину этого факта.

За исключением случаев буйного помешательства, которые далеко не так часто случаются в Ретрите, физическое стеснение, когда требуется, считается необходимым злом. То есть в отвлеченном смысле считается, что оно имеет склонность замедлять излечение, препятствуя влиянию применяемых моральных лечебных средств. Поэтому используется с осторожностью. И наш управляющий частенько заверял меня, что он скорее рискнет, чем прибегнет к смирительным средствам, когда они не являются абсолютной необходимостью, за исключением тех случаев, когда вероятной становилась благотворная нравственная тенденция.

Я испытываю превеликую удовлетворенность, заявляя от имени наших управляющих, что за последний год, в течение которого число пациентов обычно составляло шестьдесят четыре человека, в среднем не было случая изоляции двоих пациентов одновременно. Я также могу утверждать, что, хотя иногда необходимо применять физическое стеснение с применением смирительной рубашки, пут или других средств к нескольким пациентам одновременно, тем не менее, число сдерживаемых пациентов не превышает четырех, включая тех, кто находится в изоляции.

Темой величайшей важности, безусловно, является безопасность тех, кто ухаживает за умалишенными, но следует поинтересоваться, нельзя ли добиться этого, не причиняя ощутимого ущерба достижению другой цели — выздоровлению пациента.

Возможно, следовало бы подумать, а не зависит ли распространенная практика принуждения, принятая в некоторых учреждениях, от ошибочных взглядов на личность душевнобольных, от безразличия к их комфорту, или от того, что предшествующее недоброе обращение сделало принуждение необходимым.

Власть разумной доброты над этим несчастным классом общества намного больше, чем обычно считают. Возможно, вполне закономерно применить к мягкому обращению слова нашего великого поэта,

Нет более поразительных примеров проявления этой силы или же приложения ее с более благоприятными эффектами, нежели в тех плачевных случаях, когда пациент отказывается от приема пищи. Доброжелательным увещеваниям и хитроумным уловкам управляющих исключительно успешно удавалось преодолевать этот мучительный симптом, и в настоящее время у нас очень мало случаев, когда приходится использовать насильственные методы для того, чтобы накормить пациента.

Некоторых пациентов, из тех, кто отказывается принимать участие в семейных трапезах, уговаривают поесть, отводя их в кладовую и разрешая угощаться там самим. Оказалось, что некоторым нравится есть, когда еду оставляют им в их комнатах, или, когда они могут раздобыть ее в тайне от служителей. Других, чья непреклонность сильнее, часто склоняют проглотить небольшое количество питательной жидкости посредством повторяющихся увещеваний. И для этих случаев, также как и для многих других, одинаково верно то, что каждое нарушение решимости ослабляет силу и настрой к сопротивлению.

Иной раз, однако, уговоры только укрепляют в злополучной решимости. Однажды служители совершенно устали уговаривать и, убирая еду, один из них взял кусок мяса, неоднократно предлагавшийся пациентке, и бросил его под каминную решетку, воскликнув при этом, что она не должна брать это мясо. Бедняжка, которой, казалось, управляло стремление противоречить всему, немедленно вскочила с места, схватила мясо из пепла и с жадностью его поглотила. В течение недолгого времени служители добивались, чтобы она поела, используя ее склонность противоречить. Но вскоре это оказалось ненужным, поскольку столь несчастливая особенность ее расстройства исчезла.

Следует признать, что в некоторых случаях, когда хитроумные уловки и мягкосердечные уговоры оказывались одинаково безрезультатными, становится необходимым насильственно снабжать пациента достаточным количеством пищи ради жизнеобеспечения. Это, пожалуй, самая тягостная обязанность, которую вынужден исполнять служитель. В Ретрите кормление обычно осуществляется следующим образом: пациента помещают в кресло-качалку, что, конечно же, позволяет менять высоту и положение головы согласно обстоятельствам. Самая сложная часть всего предприятия, если мне позволено так выразиться, заключается в том, чтобы разомкнуть рот. С этой целью управляющий, попробовав различные инструменты, как правило, использует головку маленького дверного замка, и, силком просунув его между зубами, поворачивает ключ за другой конец, открывая рот таким образом, чтобы ему было удобно. Другой служитель прочной ложкой вводит пищу в жидком состоянии. Я чрезвычайно рад иметь возможность заявить, что повод для многократного повторения этой операции возникает лишь изредка; и что ни разу, ни в одном случае, она не стала причиной нанесения травмы пациенту [42]. Мало у кого зубы соприкасаются с безукоризненной точностью, и это обстоятельство существенным образом облегчает вкладывание инструмента, помогающего разжимать зубы. Считается необходимым продвинуть черенок ложки над языком наполовину; ведь когда жидкость не поступает в горло, она зачастую извергается наружу.