Марина Бабанская - Путь исцеления через сон

Здесь важно тотальное принятие происходящего, это значит не так, что это принимаю, а это нет. Это значит просто принимаю. Как говорится — всему да! Я продолжаю идти дальше и с благодарностью принимаю всё то, что мне даёт жизнь, даёт Бог. Если мне это даётся, значит мне это нужно и, если сразу не вижу для чего мне это далось, то тогда нужно продолжать идти, просто идти. Остановиться — это позволить другим решать за вас. А я хозяйка своей жизни. Если принимать всё вокруг, то терзания по поводу поступков других людей исчезнут. Они также являются хозяевами своей жизни. Принятие и благодарность, друзья.

Для себя поняла, что нужно менять свою вселенную через свои страхи и боль, идя на них. Да, мне врачи поставили диагноз, но это лишь картинка, на которую мне решать, как смотреть. И поверьте, что-то, что казалось не поддается изменениям — изменится.

Но это не так, что вы бедны, например, и смирились этим, а потом получаете чемодан с деньгами, нет. Вам решать не только, как реагировать на ту или иную картинку жизни, вам решать и то, что с ней делать дальше. Остановить в папке «посмотрю завтра» или начнете дорисовывать до тех пор, пока перед вашими глазами не будет картинка-идеал.

Мне было страшно сказать себе, что в моих руках всё изменить, особенно когда утешения от врачей не было, им поверить было легче, поэтому я автоматом все остальные советы от родных отметала в сторону и говорила, что они просто утешают, так как помочь не могут.

Да они и не должны помогать. Почему в 21век потребительства, мы ждём помощь от кого-то и что сойдет на нас манна небесная и наступит рай? Мой мир и только мне решать, что с ним делать.

Я пошла на свой страх, каждый день говорила себе, что здоровая, сильная, красивая. Стояла перед зеркалом и себе улыбалась, посылала воздушные поцелуи.

Мой мир преобразился, когда я действительно поверила в то, что себе говорила. Я заметила, что мои близкие также изменились, хотя прямого влияния на них не делала.

Мы с друзьями ехали отдыхать. Проезжая опушку леса на холме, остановились, и ребята начали подниматься на холм в самую чащу. Я их останавливала, но всё же шла за ними. Поднявшись наверх, где уже было много деревьев вокруг, мы увидели женщину с кучерявыми темными волосами, одетую в простую сельскую одежду.

Двое моих друзей мальчишек ушли вперёд, а я, поравнявшись с этой женщиной, остановилась. Она мило улыбалась и протянула мне руку поздороваться. Потом женщина повела меня еще глубже в лес.

Мы дошли до деревянного дома, больше похожего на большой сарай. Мы зашли и меня поразила обстановка вокруг. Стены из тех же деревянных досок, что и снаружи, прибитых горизонтально с большим расстоянием друг от друга.

Вокруг чувствовала серость и духоту. Коридор шел как бы змейкой, поэтому мы продвигались вперед, делая повороты то вправо, то влево. Электричества не было, свет проникал через доски и от зажженных свечей. Далее мы, почти придя на место, наконец заговорили.

Мне предложили кофе, я согласилась, но уточнив, что буду с молоком. Еще пару шагов и увидела у правой стены деревянные кровати, если их так можно назвать. Они находились на 60–70 градусов, то есть почти вертикально. По углам были прибиты цепи. Первые две были пустые.

Затем, на одной такой кровати увидела человека. Он был прикован и его тело пронзали металлические колья. В этот момент, мне стало страшно, ведь на мою просьбу сделать мне кофе с молоком, эта женщина повернулась и ехидно улыбаясь произнесла: «С чего ты взяла, что я тебе буду вообще делать кофе?».

Коридор уходил направо, я увидела двух своих ребят, прикованных к кроватям. Их тела уже начинали загораться от огня рядом. «Тебя ждет тоже самое! Ты разве этого не поняла?» — сказала женщина и отвернулась за какой-то жидкостью.

В секунду я поняла, что она меня напоит ею и сможет без проблем так пристегнуть к цепям. И в момент, когда она ко мне начала поворачиваться, ударила ее чем-то тяжелым по голове и она упала. Не раздумывая побежала к первому другу ударила рукой по огню на его рубашке, чтобы потушить. Мне это удалось и я, освободив его, побежала ко второму.

Освободившись, мы побежали прочь. В этот момент за нами начал бежать парень. Он был худощавый, с лысиной на голове и гнилым зубами. Он бежал с топором, и я поняла, что это — ее сын.

Вероятнее всего, они так и существовали: заманивали к себе людей, убивали, а их машину и имущество сын отвозил в соседний городок и продавал. Мне кажется, мы единственные, кто смог вырваться. Нашей машины уже не было, но, к счастью, мимо ехала газель, типа маршрутки, мы смогли в неё сесть, и парень с топором нас не догнал.