Марина Бабанская - Путь исцеления через сон

Мне помогло переключиться вниманием на полезные вебинары, чтение книг, прогулки в лесу. Уже через месяц я смогла удалить игру, так как нашла более полезную и приятную привычку. Ведь если себе не позволять и не верить в то, что ты сможешь, то можно опустить много шансов, тем более мне как, впрочем, и вам, есть что терять, а во сне — есть что приобретать.

Когда добившись своей цели, я получала кратковременное удовольствие, поняла, что испытывала большее удовольствия, когда к цели шла и оно было более продолжительны. Даже если взять, например, поход в лес и сбор черники. Мне было приятно находиться на свежем воздухе, где слышно пение птиц и потрескивание деревьев от ветра.

А потом мы принесли домой ягоды, и я их съела в течение часа. Получается, в лесу мы были три или четыре часа, как минимум, а наслаждение от поедания вкусных ягод заняло меньше часа. В моем Инстаграмме #mfekla есть фотографии красот леса, это может вас замотивировать так же пойти в лес.

Вот еще пример, мне очень хотелось связать игрушку для своей любимой сестры, вязала примерно месяц и сам процесс мне давал столько эмоций, ведь я знала, что вяжу с любовью и сестре будет приятно получить игрушку, связанную моими руками. Я так же знала, что она ещё будет часто вспоминать тот день, когда она ее распаковала, это как раз был Новый год и она была беременная моим племянником-крестником.

Я даже, убирая в квартире начала разговаривать с мебелью или с домовым и процесс стал очень интересным. Нет, я не сумасшедшая, хотя так говорят все душевно больные люди. Напевая и танцуя, я с удовольствием наводила порядок, так как знала, что это проявление любви к моей квартире, в которой живу.

Мне стал важен не чуть не меньше сам процесс того, что я делаю, чем и цель, к которой иду. И получаю еще больше сил и вдохновения на новые творческие задумки. Завершив одно, я приступала к другому.

Если мы себе вешаем в конце дня медаль, особенно сравнивая себя с кем-то — это больше гордыня. Гордость же позволяет тебе заниматься тем, что тебе нравится, даже если поначалу этого стыдишься, а затем обязательно себя хваля за это. Например, если мальчик хочет вышивать, а девочка играть в машинки, то это нужно поощрять. К сожалению, мне приходилось сталкиваться и с обратным. Этих детишек унижали, может кого-то и били. Вырастая, мы стали себе сами запрещать те вещи, от которых могли получить удовольствие и радоваться, что создали что-то новое для себя.

Мне повезло, так как в моей семье все мои желания поощрялись. Я ходила на те кружки, которые мне были интересны и переставала ходить, когда чувствовала, что результат радует больше, а процесс меньше. Дома я организовывала музей, от бабушки с дедушкой, много старых и красивых вещей было: красный, расписной кувшин, сделанный руками бабушки, монеты и деньги времен СССР, красный бархатный флаг с серпом и молотом и портретом В. И. Ленина, который вручили дедушке, как передовику производства и так далее.

На этом я не останавливалась. Далее, сделала свой ресторан, где в маленьких тарелочках делала фруктовую нарезку и преподносила это, как блюдо от шефа, так что мои соседки-подружки с удовольствием это поедали, или выбирали шашлык — вишню, надетую на ветку.

Я проводила и девичник, и концерт, и показ мод. Моя жизнь, моя фантазия и воображение, казалось, должны были прийти со мной во взрослую жизнь… Я сама стала забывать, какой я была затейницей в детстве. Только не из-за того, что это было под запретом, просто боялась выделиться.

Жить как все — безопаснее, не так ли? Да, я так же думала, но мне моя болезнь помогла ожить и понять, что, если я не могу получать удовольствие от того, что делаю, за меня этого никто не сделает. И если сложно определить какая твоя истинная цель, то тебе точно нужно начинать получать удовольствие от самого процесса.

Смеркалось. Я стою в поле, где выращивают что-то похожее на виноград, так как мягкие ветки были подвязанные к прибитым палкам, и их высота была полтора-два метра. Тишина. Птиц и сверчков не слышно.

Неожиданно подъезжает машина, из неё выходят мужчины и вытаскивают связанную женщину. Их главарь был какой-то шишкой, и я его явно знала. Он посмотрел на меня уже в полуобороте, сделал шаг мою сторону, но махнув рукой и пошевелил губами, не сказал ничего, занялся этой девушкой.

По его отмашке было понятно, что со мной нет смысла сейчас возиться и оправдываться, нужно в первую очередь закончить начатое. Его подчиненные достали нож и по-тихому нанесли удар.