Тесс Холлидей - Мой бодипозитив. Как я полюбила тело, в котором живу

Я запрыгала от радости и показала эсэмэску маме и Джону. Даже в самых смелых фантазиях я не могла представить, что мое лицо будет красоваться на рекламных щитах.

– Ты можешь отвезти нас туда? – спросила я у Джона.

Как правило, мы держались подальше от бульвара Сансет, где всегда была толпа народу и куча туристов, но Джон нехотя согласился. Уже через сорок минут мы припарковались через дорогу от рекламного щита, но от него нас по-прежнему отделяло несколько полос дорожного движения.

– А мы можем подъехать поближе? – попросила я.

Джон вздохнул и снова завел машину.

– Твое тщеславие начинает меня нервировать, – заметил он. Он нашел место поближе к моему щиту, но его слова обидели меня и подпортили мне мой звездный час.

– Я очень горжусь тобой, – сказал он мне чуть позже. – Но я думаю, что тебе нельзя зазнаваться.

Я не собиралась уходить со своей основной работы, но внимание, последовавшее за фотосессией «Тяжелых», меня взбудоражило. В Facebook посыпались сообщения от друзей и поклонников, которым я приглянулась во время конкурса «Torrid». Люди, связанные с проектом «Тяжелые», стали добавлять меня в друзья в социальных сетях.

Моя подруга Джес Бейкер, которая ведет блог под псевдонимом «The Militant Baker» и продвигает идеи любви к своему телу, как-то назвала меня первой откровенно толстой моделью. Мало кто понимал, насколько важным шагом это стало.

Однажды вечером я зашла в Twitter и обнаружила, что меня отметили в твите Джей Ло, где была фотография с ее балкона в печально известном отеле «Мармонт». На фотографии был рекламный щит с моей рекламой!

Через неделю я дала интервью журналу «Plus Model Magazine», и на мои странички в Facebook и Twitter хлынула новая волна подписчиков. Тогда я впервые осознала, насколько важна реклама для моей карьеры, и я не намеревалась упускать ни единой возможности напомнить о себе. Желая закрепить свой бренд, я создала фанатскую страницу на Facebook и изменила имя на «Тесс Манстэр». [80]Да, знаю, я меняла псевдоним больше, чем Принс, но теперь уж ничего не поделаешь. Наверное, мне стоило бы более вдумчиво подойти к выбору псевдонима, но к моему стилю пин-ап рокабилли он подходил.

Начинался 2011 год, и я не планировала отказываться от приобретенной славы. Я создала блог под названием «Моя жизнь с размером плюс-сайз» [81]и написала статью про то, что ставлю своей целью популяризацию идеи о том, что «нужно любить свое тело, какого бы размера оно ни было».

«Я признательна, что вы решили разделить со мной этот путь, и рада с вами познакомиться», – дописала в конце я.

Я решила, что буду писать о том, как выглядит жизнь женщины плюс-сайз, предельно откровенно и без прикрас. Я тогда и не подозревала, что делаю что-то особенное, но на самом деле я давала гласность тем, у кого пока что не было голоса.

Видео Джой Нэш со «страданиями на тему лишнего веса» навсегда изменило то, как я воспринимала себя. Несмотря на отдельные кармашки бодипозитива и принятия лишнего веса в Сети, никто в мире моды не говорил о женщинах крупнее определенного размера.

Моя подруга Джес Бейкер, которая ведет блог под псевдонимом «The Militant Baker» [82]и продвигает идеи любви к своему телу, как-то назвала меня первой откровенно толстой моделью. Мало кто понимал, насколько важным шагом это стало.

В течение следующих нескольких месяцев я продолжала набирать известность. Я начала принимать участие в небольших фотопроектах, которые находила через соцсеть Model Mayhem и на Facebook. Это в основном были недорогие фотосессии, на которых я самостоятельно переодевалась в туалете, но они были гораздо ближе к моему стилю. Мне довелось фотографироваться в юбках-карандашах в крупный горошек, на винтажных высоких каблуках и в винтажных украшениях. Иногда за съемку мне платили около 300 долларов, а в иных случаях я соглашалась на оплату продукцией и выкладывала свои фотографии в блог и на Facebook.

Я по-прежнему работала в стоматологической конторе на полную ставку, так что совмещать все свои дела было непросто.

Джон и его семья помогали мне, приглядывая за Райли, но мне всегда было стыдно их об этом просить. Особенно нагло это выглядело с учетом того, что я отлынивала от своих семейных обязанностей, пытаясь построить карьеру. Это не прошло не замеченным для членов его дружной семьи.

Мы с Джоном уже два года были вместе, и я уже начала сомневаться, будет ли у нас свадьба. Вскоре после того, как мы познакомились, Джон сказал мне, что не хочет ни жениться, ни иметь детей. Наверное, с моей стороны было наивным полагать, что он в какой-то момент передумает, но мне казалось, что это произойдет, особенно с учетом того, как он привык к Райли и полюбил его. Мои подруги выходили замуж и рожали детей, и каждое новое приглашение на свадьбы подтачивало мое счастье.