Ирина Млодик - Ограниченные невозможности. Как жить в этом мире, если ты не такой, как все [litres]

– А я считаю, организовать активно действующее подполье в этом городе вполне возможно, особенно если мы получим хоть какую-то реальную картину из письма твоего папы, – кивнул в сторону Белой Андрей. – Скоро поеду за ответом, и станет понятнее. Пока предлагаю нам с Гиком подумать, как связаться с уже существующим подпольем и объединить наши усилия. Думаю, совершенно не обязательно привозить их сюда, пока город не восстановлен, тут парнишка прав. Да и подсчитать запасы и составить примерный рацион – очень разумная идея. Я так понимаю, что, когда мы с Валей приехали, вы этим и занимались – заготовками.

Андрей вернулся из поездки с пустыми руками – ответа на письмо не было. Больше всего это известие огорчило Белую. Она задавала себе сотни вопросов: «Родители там уже больше не живут? Письмо не попало к ним в руки? Папа ненавидит ее за эту просьбу? Он забыл о ней? Не хочет с ней разговаривать? За его квартирой следят? Теперь пришлют в город Комиссию или службы?» Вопросы мучили, съедали ее изнутри. Она вспоминала те редкие разговоры с отцом, что остались в памяти и были для нее опорой, благодаря которой и появилась эта возможность – написать письмо и надеяться на ответ.

Один из таких разговоров случился, когда мама заболела – попала в больницу с острым панкреатитом, и они сидели в коридоре больницы, ожидая заключения врачей. Ей было, наверное, лет восемь. Папа волновался, не находил себе места. Она же не очень понимала значения слов «острый панкреатит», но видеть свою несгибаемую маму беспомощной, бледной, корчащейся от боли было непривычно и страшно.

Но как только они приехали в больницу, девочка быстро успокоилась. Она была убеждена, что здесь знают, как помочь маме, они же врачи, поэтому непременно ее спасут. А вот папа, очевидно, не был в этом так уверен. В какой-то момент она решилась успокоить его:

– Ты не волнуйся, пап, здесь люди разберутся и помогут маме, на то они и врачи.

– Я должен был сразу везти ее в район. Зачем я вызвал «Скорую», они же ничего не понимают: здесь ни оборудования, ни специалистов! Нужно всегда искать лучший вариант, почему я этого не сделал?

– Может, потому что маме было слишком плохо и ты испугался? Везти в район – далеко, а в этой больнице все-таки врачи, – робко предположила дочь. – Ведь мы же не можем всегда точно знать, как для другого будет лучше?

Он вдруг обнял ее, прижал ее голову к своему плечу.

– Знаешь, мы всегда должны стараться быть лучше, делать лучшее из возможного для других, потому что самое важное в жизни – не терять близких людей. Ведь иногда наша слабость или безалаберность кому-то может очень дорого обойтись.

Уже много позже от няни Жанин она узнала, что папины родители, ее бабушка и дедушка, погибли в автомобильной аварии. Их сбил пьяный водитель, когда они ехали забирать своего мальчика из пионерского лагеря. Семилетнему Олегу не нравился лагерный распорядок, он скучал, никак не мог влиться в отрядную жизнь, страдал и очень просил забрать его оттуда. Они поехали, и так он потерял их навсегда. Его взяла к себе тетка по отцовской линии, управляющая всеми детскими заведениями в районе, – благодаря ей он и попал в тот злополучный лагерь. С ней, судя по всему, было совсем не легко: сама тетка, как и его отец, выросла в детдоме. Поэтому молодой человек в шестнадцать лет подал документы в строительное училище в другом городе и уехал, а потом уже поступил в институт. Жизнь в общежитии оказалась для него почти невыносимой, но на этот раз жаловаться было некому.

«“Не терять близких людей” – это же твои слова, папа, – думала Белая, – но неужели мы уже не близкие люди?» Допустим, близкими в духовном плане они никогда не были, но, как ни крути, она его родная дочь. Собравшись с духом, Белая попросила Андрея, чтобы его друзья проверили папин почтовый ящик еще раз через какое-то время.

Толстому поручили посчитать все запасы. Они с Отродьем обследовали незапертые дачи и сделали в одной из комнат дома склад, куда свозили крупы, консервы, спички, батарейки, керосин и все, что может пригодиться для жизни. Каланча привезла в квартиру часть книг Софьи Абрамовны, в основном те, которые можно читать детям. Она подумала: «В библиотеке тоже не мешало бы посмотреть отдел детской литературы и учебники, если они там есть». На предложение Андрея заехать в больницу и взять необходимые лекарства никто не откликнулся с воодушевлением. Все помнили визит мародеров и не хотели снова попадать туда, где было пережито столько ужаса, страха и бессилия, да и Белая благоразумно предположила, что лекарства могут понадобиться и другим людям города. Разве что перед наступлением серьезных холодов стоит забрать их оттуда, чтобы не перемерзли. Но в одну из аптек Андрей все же заехал: у них много детей, да и взрослые иногда болеют, тем более что зима впереди.