Адам Грант - Оригиналы

28

На каждый пример тут найдется контрпример; я собираюсь сосредоточиться на средних различиях между первенцами и самыми младшими детями в семьях. Менее всего изучены “средние” дети, поскольку само определение “средний ребенок” дискуссионно. Саллоуэй утверждает, что, как правило, “средние” дети более всего склонны к дипломатии. Поскольку они постоянно сталкиваются лицом к лицу с доминирующим первенцем, а доминировать над младшими им не позволяют родители и старшие братья или сестры, “средние” мастерски овладевают искусством переговоров, убеждений и создания коалиций. (Ирония того, что мне пришлось отправить “средних” детей в сноску, не ускользнула от меня.)

29

В одном давнем исследовании психолог Элен Кох просила учителей оценить качества более чем 300 детей из семей, где было два ребенка, сопоставив затем эти оценки с такими параметрами, как очередность рождения, пол, пол других детей в семье, возраст, а также социальный статус семьи. Первенцы заметно лидировали в таких качествах, как уверенность в себе и желание доминировать, – причем независимо от своего пола. Как замечает психолог Фрэнк Дюмон, “первенцы-девочки, как правило, в среднем более мужественны, чем их младшие братья. Они склонны вести себя как альфа-самцы”.

30

Эффект очередности рождения нельзя назвать исключительно фактором окружения; есть основания считать, что биология тут тоже играет свою роль. Некоторые данные говорят о том, что чем больше у мальчика старших братьев, тем с большей вероятностью он станет гомосексуалом. Каждый старший брат на 33 % увеличивает эту вероятность; возможно, это происходит из-за того, что иммунная система материнского организма вырабатывает больше антител к тестостерону и это влияет на плод. Этот аспект очередности рождения касается только мужчин и связан исключительно с наличием старших братьев: ни младшие братья, ни старшие или младшие сестры тут не в счет. Исследователи полагают, что по крайней мере в каждом седьмом случае мужчина-гей обязан своей гомосексуальностью наличию старших братьев, а среди геев, имеющих как минимум троих старших братьев, влияние очередности рождения работает сильнее, чем любая другая возможная причина.

31

Специфическое отношение родителей к младшему ребенку может принять и более мрачный характер. Наглядная жертва подобного отношения – Андре Агасси, первый теннисист в мире, который в одиночном разряде выиграл все четыре турнира Большого шлема и Олимпийские игры. Отец Агасси мечтал вырастить чемпиона по теннису, и после того как первые трое детей не оправдали надежд, он сосредоточил все силы на Андре. Отец был к нему беспощаден: заставлял тренироваться по много часов, навязывал жесткий распорядок дня и запрещал заниматься любыми другими видами спорта. Андре взрослел под постоянным давлением: ему не давали забыть, что он – “последняя надежда клана Агасси”. Андре протестовал по-своему, нарушая многие из неписаных правил игры: носил “ирокез” или отпускал длинные волосы, играл в серьгах и в джинсовых шортах или розовых трусах (вместо традиционных белых); наконец, стал встречался с певицей Барброй Стрейзанд, которая была на 28 лет его старше. “Отсутствие выбора, невозможность самостоятельно решить, кто я и чем мне заниматься, сводит меня с ума, – говорил Агасси. – Бунт – вот единственный выбор, который мне приходится делать ежедневно… Попирая авторитеты, я транслирую месседж моему отцу, протестуя против отсутствия выбора в моей жизни”. История Агасси показывает, что у родителей есть два противоположных способа вырастить бунтаря: предоставить ребенку полную самостоятельность и позволять ему всегда выходить сухим из воды – либо ограничить его свободу до такой степени, что он неизбежно взбунтуется.

32

Согласно Мартину Хоффману, объяснять, как именно поведение ребенка может воздействовать на других, нужно в зависимости от возраста детей. Если речь о совсем маленьких детях, то родителям лучше начинать с разъяснений возможного видимого вреда для жертвы: “Если ты опять его толкнешь, он упадет и заплачет” или “Если ты будешь бросать снег на их дорожку, им придется заново все расчищать”. Когда дети чуть-чуть подрастут, можно говорить уже о воздействии на основные человеческие чувства: “Ты очень обидел Мэри, и она загрустила, когда ты отобрал у нее куклу” или “Ему неприятно, когда ты не хочешь делиться с ним игрушками: ведь тебе тоже было бы неприятно, если бы он не захотел делиться своими игрушками с тобой”.