Татьяна Бабушкина - Что хранится в карманах детства

Не каждому взрослому и не в любой момент дано понять и представить себе это чувство, но я его помню. Поэтому для меня до сих пор очень важен момент — как долго длится праздник как ожидание праздника.

И совсем недавно, обратясь к книге Рене Генона «Традиция», я столкнулась с очень любопытным рассмотрением этого вопроса. Он говорит о том, что человечество постепенно выходит на «горизонтальность» традиции и теряет её культурную «вертикаль». Как животное, тянущее некую тяжесть, это явление проворачивается в круге гастрономического, ритуально-подаркового фольклора, который, не обладая эксклюзивностью праздничного состояния, теряет все своё внутреннее содержание. Такой праздник разочаровывает и дает не энергию запаса радости на весь год, а энергию глубокого разочарования. Сверкающее канителью праздничное пространство (слово то какое — канитель!..) — видимо, это навсегда ушло. Но я думаю, возможны попытки выявить архитектонику праздника и, если не для себя, то для наших детей сделать праздник новогодним, неповторимым.

Праздничное Время теряет свои обычные параметры. Александр Блок говорил, что по насыщенности оно равно неделям, а по внутренним переменам, которые внезапно могут произойти в детской душе, — годам.

Оно, всегда пропитанное ожиданиями, то сужается до предела детского терпения, то расширяется внезапностью сюрприза. Наступит пора дозволений: от возможности без особых последствий поспешить разобраться в маминых приготовлениях до первооткрытия бессонной (всегда частично) Новогодней Ночи… Вступление в право свободы сна… Поэтому главное чудо праздничного Времени — в нарушении Времени.

Его магический кристалл лежит между сном и явью, в опыте первых созерцаний, когда вся комната становится шкатулкой, а ёлка — кладом, и все это детская сокровищница, богатство которой ты перебираешь не рукой, а взглядом.

Театр теней. Путешествие по веткам. Простор внутренних фантазий, раздвинутый перемещениями света. Праздничное время настолько неповторимо живёт в ребёнке, что его хочется как-то особо назвать…

Мне часто попадало от дедушки и бабушки, когда я повторяла и повторяла: «Часы пробили в дюжину». Взрослым была не ясна притязательность смещения дорогих сердцу понятий. Мне чудилось, что в этом слове живёт очень большая и бьющая курантами цифра 12, помещаются предвкушение праздничного стола и целая дюжина гостей, вилок, тарелок! В слове слышалось, что в следующем году все мы будем вместе: бабушка, дедушка и я! И обязательно сдюжим.

Так это и осталось во мне — раз в году необходимое обозначение времени.

Ткань праздничного времени так тонка, что её можно разорвать не только криком — простым замечанием.

Время Новогодней Полночи — это темечко Года. Это Время только посаженного зернышка.

Предчувствие наступления Нового Года всегда выходит за стены дома и ищет подтверждений в пространстве сумерек заснеженного города. В неспешной прогулке за руку, перелистывая украшенные витрины, с маленьким путешественником можно погрузиться в волшебную книгу города, иногда возвращаясь и оставляя следы у любимых страниц.

Елочный мир за стеклом, придающий магазинам ещё один, неземной смысл, сочетает доступность взора и невозможность прикосновения. И тогда в раме мороза начинает трудиться внутренний взгляд, рождаются истории, чудом уцелевшие в эпоху суетности экрана.

Можно натолкнуться на такие места в тексте прогулки… Витрина, украшенная Дедом Морозом и оленем. На асфальте снег растаял. Лежит только на узком газоне. Два мальчика лет пяти набирают снег и ссыпают на тротуар, поближе к оленю.

Взрослые разговаривали, смотрели, но не увидели. Их дети прильнули к стеклу. Отдыхающий в сугробе Дед Мороз чуть дышал. Механика игрушки обернулась готовностью к работе одушевления.

Мальчик внимательно наблюдает, как молодая рыжая кошка на задних лапках следит за играющими между собою блестками.

На обложке зимней книги — Брейгелевская картина брожения родителей и детей у большой городской Ёлки, где взрослый мир своим присутствием подтверждает признание важности сказочно-детского пространства.

Чуть нарушено это главное условие праздника — и не появляется готовность встретить чудо.

У меня в детстве всегда было две ёлки. Одна блистала стеклянными игрушками. Другую я наряжала целиком моими поделками. Ибо дарение начинается с поздравления ёлки!