Татьяна Бочарова - Родом из детства

Всё началось с моего детства, когда мне было десять лет. Но, пожалуй, я начну не с того самого момента, когда моя жизнь дала трещину и судьба навсегда изменилась…

Мои родители поженились слишком молодыми, чтобы всю оставшуюся жизнь принадлежать только друг другу. По сути это вообще была случайность, потому что, если они и испытывали какие-то взаимные чувства, то разве что ненависть. Глубокую всепоглощающую ненависть. По крайней мере, мне довелось видеть только это. И конечно, они развелись. Я, однако, никогда не испытывал горечи утраты полноценной семьи. Ведь когда они расходились, мне было меньше года и, разумеется, я никогда и не знал, что это такое – полноценная семья?.. Но, от своего ребёнка, то есть от меня, в любом случае, никто из них никогда не отказывался. Я по очереди переходил у них из рук в руки, словно эстафетная палочка. Я жил то у мамы, то у папы. Можно сказать у меня было сразу два дома, но, в то же время, ни одного. А летом я часто бывал на даче. Когда мне было около шести или семи лет, я стал переезжать туда на все три солнечных месяца. Днями я оставался без присмотра, а вечерами приезжал один из родителей, готовил еду на день и укладывал меня спать. Там я очень подружился с соседом напротив и с тех самых пор мы стали лучшими друзьями. Чем крепче становилась наша дружба, тем чаще мы ночевали у одного из нас в гостях. Но со временем мы избрали для ночевок только мой дом. Просто у него было мало места и нам приходилось спать вдвоем на одной узенькой кроватке. После таких ночей спина жутко затекала и весь следующий день мы были вынуждены её разминать. Кроме того с ним жил брат, старше нас на восемь лет, и мы не могли вдоволь пошептаться на ночь. Его брат приглядывал за нами, по просьбе моего отца, и когда они разговаривали, мы судорожно начинали вспоминать нету ли у него на нас какого-нибудь компромата. Конечно, мы были милыми детишками с невинными мыслями и желаниями. Самое большое хулиганство, которое мы могли совершить, так это сорвать вишенку или веточку смородины не со своего участка. Но дети, даже если они хорошие, всегда опасаются реакции родителей на что бы то ни было.

У меня же в доме было три этажа, много всякой всячины, чтобы занять себя, например, настольный хоккей или популярная в то время Сега Мега Драйв с кучей картриджей. Ну и, конечно, хватало места и кроватей, где расположить гостей. Колин брат тоже к нам приходил и они с папой играли в бильярд.

И вот однажды, в один из таких вечеров, когда мы все вчетвером собрались к нас дома, и наступил переломный момент в моей жизни. Мы с Колей легли спать и он моментально погрузился в сон. А я не мог уснуть, потому что в то время мне первый раз понравилась одна девочка. Мы с ней даже не были знакомы и я абсолютно ничего о ней не знал. Но для моего детского воображения это была практически любовь с первого взгляда. Её красота потрясла меня настолько, что я даже считал, что буду любить её одну всю жизнь. И очень переживал, что всегда так робею при виде «моей единственной», что не могу познакомиться. И эти мысли мне долго не давали уснуть. Когда же я только начал проваливаться в долгожданную дрёму, за окном послышались раскаты грома и засверкали молнии одна за другой. Колю это ничуть не тревожило, он, как и полагается здоровому ребёнку, спал так крепко, что и танк не разбудит. А гроза всё усиливалась и мне стало страшно. В голову невольно лезли кадры из всяких ужастиков и, смотря на вздымающееся и опускающееся тело друга от размеренного дыхания, мне представлялось, что это вовсе не он, а спящий монстр, демон, оборотень. И когда он обернётся, проснувшись, я увижу пугающую, до дрожи аж в моих детских костяшках, морду. И потом он, конечно, меня съест…

Глупые видения очень скоро вынудили меня рвануть наверх к папе. Моё сердце ушло в пятки и я бежал, зажигая свет во всём доме. И в мгновение ока я оказался у двери бильярдной, а открыв её я напрочь забыл о грозе. Стоило мне увидеть папу, как злые молнии перестали меня пугать. Так ведь всегда и бывает, верно? Для того я и бежал. Они всё ещё не отходили от бильярдного стола. Но, кажется, придумали новые правила для этой игры. Колин брат сидел на краю стола, облокачиваясь на зеленую материю и запрокинув ноги на моего папу…это было страшнее грозы. Они были так увлечены друг другом, что даже не заметили моего появления. А я просто остолбенел и не мог пошевелиться. Моё сердце бешено стучалось и всё моё сознание пронизывали беспомощные стоны парня.