Андрей Гронский - Коротко о гештальт-терапии

Второе значение – «большое» поле. Оно включает все указанные на приведенной выше схеме (рис. 3) влияния, хотя индивид их может и не осознавать. По мере расширения фокуса сознавания, перцептивное поле может вбирать в себя все больше элементов «большого» поля.

Поле восприятия постоянно переструктурируется в зависимости от тех потребностей, которые выходят для индивида на первый план. То, что длительное время находилось в фоне, неожиданно может стать фигурой.

Пример 1. Подросток, вступающий в стадию полового созревания неожиданно для себя начинает замечать, что девочка из его класса, которая никогда не вызывала у него интереса, вдруг стала казаться ему очень красивой и привлекательной.

Пример 2. Представим ситуацию, что в некоем сообществе существуют конфликтные взаимоотношения, и в своей мирной повседневной жизни люди вовлечены в их обсуждение и борьбу друг с другом. Далее вообразим, что в городе, в котором они живут, произошла экологическая катастрофа. Скорее всего, их личностные разногласия отойдут на задний план, и они начнут соорганизовываться ради совместного выживания.

В своей работе с индивидуальными клиентами, парами, семьями, группами, организациями гештальт-терапевты стараются исходить из перспективы поля. Взгляд из этой позиции предполагает, что сначала имеет смысл постараться воспринять ситуацию в целом, а затем посмотреть какие ее части начинают привлекать большее внимание. Кстати этим принципом пользуются не только гештальт-терапевты, но и мерчандайзеры, знакомые с законами психологии восприятия. В одной популярной лекции для покупателей известный специалист в этой области советовала, заходя в бутик, не устремляться сразу к отдельной выкладке, а сначала охватить магазин взглядом в целом, и затем уже определиться, что из представленных товаров привлекает интерес.

В терапевтической сессии клиенту и терапевту нет ни возможности, ни необходимости охватывать все «большое» поле. В процессе психотерапевтической работы фигурами поочередно могут становиться разные его части. Те, которые становятся актуальными в текущей ситуации. В какой-то момент фокус внимания может ограничиваться отношениями терапевта и клиента, в другой момент влиянием семейной истории на текущую жизнь, в какой-то затрагивать социальные события.

Идея о том, что поведение является функцией поля, вовсе не снимает личной ответственности с индивида, а лишь подчеркивает, что выбор осуществляется в определенных условиях.

Ответственность, согласно Перлзу, это способность отвечать на происходящее, способность делать выбор. Выбирать, на что направлять, а на что не направлять свое внимание, выбирать, как реагировать на возникающие ситуации.

Однако подлинная ответственность в психотерапии у клиента появляется в результате роста осознанности. Подлинный выбор возможен, когда человек осознает свои потребности, реальные условия, в которых он находится, репертуар своих возможных действий в этих условиях, т.е. разные параметры актуально существующего «поля». В противном случае, призывы «взять ответственность за свою жизнь» остаются не более чем красивыми лозунгами.

Нередко слово «ответственность» становится ничем не помогающим интеллектуальным объяснением не только для терапевтов, которые огорчены бездействием своих клиентов («клиент не хочет брать на себя ответственность»), но и для самих клиентов, познакомившихся с ним из популярной психологической литературы или на тренингах.

Пример. Клиентка говорит: «Мне кажется, я знаю, чего я хочу. Но почему я ничего не делаю для этого? Наверное, все дело в том, что я не хочу брать на себя ответственность!» При более подробном обсуждении ее жизненной ситуации выясняется, что значительная часть того, что она называет своими желаниями, скорее не ее, а обусловлена влиянием ее семьи и общепринятыми стандартами, и не вызывает у нее особого интереса. Те же желания, которые более тесно связаны с ее личностью (в частности, наладить личную жизнь, которой у нее в данный момент нет), она останавливает, так как не верит в свои силы, либо они актуализируют у нее многочисленные межличностные страхи, которые ее буквально парализуют в общении. Это собственно и блокирует ее действия.

Для того чтобы она действительно стала способна делать ответственный выбор, с одной стороны, необходимо прийти к осознаванию того, что ее действительно мотивирует, с другой, проработать сопротивления, проявляющиеся на телесном и эмоциональном уровне. Призывы «взять на себя ответственность» для того чтобы преодолеть привычные формы сопротивлений, которые действуют преимущественно бессознательно, едва ли помогут. Тем не менее, в текущий период времени клиентка способна взять на себя ответственность за то, чтобы исследовать эти сопротивления в терапии.