Мэри Пайфер - Женщины гребут на север. Дары возраста

Мы приехали на ферму к моему сыну, и он приготовил для нас праздничный обед. Фрэнк рассказал троим его детям о том, что с ним происходило в детстве во время Второй мировой войны. Он вспоминал, как его дяди были призваны на войну, один из них погиб. Вспоминал бомбардировки и жизнь на голодном пайке.

Фрэнк познакомился и с моим двухлетним внуком Отисом, который сразу полюбил его и брал за руку, когда хотел, чтобы его куда-то отвели. Он сидел у Фрэнка на коленях и кормил его со своей ложечки. Фрэнк чувствовал своим долгом есть с ложечки, хотя Отис и был в то время простужен.

В какой-то момент мне показалось, что мы снова сможем пересечь океан, продолжая вечно встречаться друг с другом. Но вечность подходила к концу. А на смену ей пришла грусть: потерять Френка значило утратить важную часть нашей жизни. Но было и светлое чувство — оттого, что мы могли радоваться происходящему здесь и сейчас.

В последнее утро Фрэнк сказал, что, проведя время с нашими пятью внуками, он с оптимизмом осознал, что здесь, в Небраске, наше будущее обещает быть счастливым. Мы в последний раз вместе любовались полетом колибри, сделали множество общих фотографий, а потом молча отправились в аэропорт. Казалось банальностью вести обычные разговоры, а произнести правду вслух было трудно.

В аэропорту я подарила Фрэнку сборник стихотворений Роберта Фроста. Он положил его в свой рюкзак. Мы молча обнялись на прощание. С этого момента каждое прощание вполне могло стать расставанием навсегда.

Психолог Лаура Карстенсен выяснила, что наши точка зрения и решения в значительной степени зависят от того, сколько времени нам осталось жить. Чем меньше мы ожидаем прожить, тем вероятнее, что мы станем делать то, что важнее всего для нас и что доставляет удовольствие. Мысль о неизбежности смерти как катапульта отбрасывает нас назад — к радости и размышлениям.

Карстенсен полагает, что с возрастом мы меньше гневаемся и беспокоимся. Я подозреваю, так происходит не потому, что наша жизнь становится менее трагичной, а оттого, что мы учимся лучше справляться с трагедиями. Более того, зная, что время на исходе, склонны замечать то, что приносит радость. «Когда-нибудь» — теперь не про нас. Удовольствие мы получаем здесь и сейчас.

Когда женщины узнают, что смертельно больны, они часто ощущают себя гораздо более живыми, чем раньше. Начинают получать огромную радость от общения с друзьями и родными, от повседневных дел. Когда местный онколог сообщает пациентке, что у нее рак, он утверждает: «Вам предстоит прожить самый позитивный период жизни».

Безусловно, над всеми нами с момента рождения висит тень смерти, но когда она приближается, мы живем более полной и осмысленной жизнью. Чувство конца приносит способность испытывать благодарность. Многие просыпаются каждое утро, говоря «спасибо» за то, что живы. Нам доставляют радость незначительные мелочи. Хотя нет — мелочей не существует. Чашечка кофе с соседями, песня на радио или прогулка со своей собакой приносят ни с чем не сравнимое наслаждение.

Скорее всего, мы будем чаще говорить людям, что любим их, и они ответят тем же. Известно, что в любой момент все способно измениться, что это может произойти и с нами, и с другими людьми. Сегодня мы ходим с человеком на прогулку, а завтра он уже передвигается в инвалидном кресле.

Кристал — подтянутая кореянка, живущая в Америке. До выхода на пенсию у нее был свой бизнес — кафе-мороженое. Стоило посетителям пару раз прийти, как Кристал их запоминала. Они с Джоелом, ее мужем — наши старые приятели. Мы с Джимом часто забегали к ним, чтобы купить рожок с мороженым, часто ходили вместе на концерты и участвовали в благотворительных акциях в нашем районе.

Однажды в воскресенье, покупая помидоры на рынке, я увидела, как Кристал везет Джоела в инвалидном кресле. Он приветливо помахал мне рукой; у него на коленях стояла корзинка с продуктами. Он по-прежнему был дружелюбен, но от улыбки его лицо перекашивалось, а правая рука висела как плеть. Я обняла его, и мы немного поболтали. Он говорил медленнее и тише, чем обычно, с трудом подбирал слова. Иногда они путались, и мне приходилось угадывать, что он хотел сказать. Когда Джоел показал рукой на группу музыкантов, игравших кантри, Кристал подкатила коляску ближе к сцене. Мы с ней уселись под пирамидальным тополем у небольшого ручья, который протекал недалеко от рынка.