Мэри Пайфер - Женщины гребут на север. Дары возраста

После потери Леноры Льюис начал уходить в себя. Сильвия предлагала ему сходить на рыбалку или поиграть в карты по пятницам в компании друзей. Но он каждый вечер проводил перед телевизором, часто засыпая в своем кресле-качалке. Когда-то у пары была яркая сексуальная жизнь, но она заглохла много лет назад. Сильвия сворачивалась калачиком в своей постели и по утрам просыпалась в полном одиночестве.

Она не могла стать опорой погруженному в печаль Льюису. Ее едва хватало на то, чтобы по утрам сварить себе кофе, сесть в машину и поехать на работу. Она перестала встречаться с друзьями, чтобы не видеть сочувствие на их лицах. Никто не знал, как ее утешить. Закончив с ужином и перемыв посуду, она обычно уходила к себе в комнату, смотрела на фотографии Леноры и плакала. Подозревала, что и Льюис плачет, но, к сожалению, плакали они в разных комнатах.

Когда им обоим было хорошо за шестьдесят, они начали заботиться о детях Леноры. Максу — десять, и у него есть особенности здоровья, которые создают проблемы с учебой. Это высокий худощавый ребенок с огромными ушами и такой же щелью между зубами, как у бабушки. Восьмилетняя Грейси — добрый приветливый ребенок. Она полновата, с толстыми косичками торчком. Оба ребенка энергичные, им постоянно что-то нужно. Сильвия призналась Льюису: «Господь не зря придумал менопаузу. Он понимал, что шестидесятилетним людям трудно растить детей».

Сильвия редко жалуется на артритные боли и не лечилась от них. Недавно ушел на пенсию ее бессменный терапевт, она скучает по нему. Он посещал их церковь, они часто обменивались овощами и разными домашними вкусностями.

В конце концов боли стали так донимать Сильвию, что она обратилась к новому доктору. На первом приеме ей было с ним некомфортно: доктор моложе прежнего врача и чаще смотрел в компьютер, чем на нее.

Он стал упрекать ее за то, что она растолстела и не делала гимнастику. Сообщил, что у нее высокое давление и уровень холестерина выше нормы, рекомендовал изменить образ жизни, уделять больше времени физическим упражнениям. Под конец приема он сказал, что не рекомендует ей снотворное, потому что оно вызывает привыкание. Вместо этого выписал ей направление в специализированную клинику боли.

Сильвия вышла из кабинета рассерженная и разочарованная. У нее и так много хлопот с внуками, а на лечение нет денег. Если бы у них была финансовая возможность, они бы лучше оплатили Льюису протезирование зубов.

Сильвия ворчала про себя, что маловероятно, чтобы при ее жизни и с такими нервотрепками она смогла «изменить образ жизни». Думала так: «Этого бы доктора на мое место, стал бы он делать гимнастику? Отказался бы от кукурузной лепешки с соусом на ужин или от утешительной вечерней шоколадки?»

Когда мы стареем, даже те из нас, кому живется лучше, чем Сильвии, чувствуют, как уходят силы. Мы еще планируем устроить нечто грандиозное в саду или пройти пешком огромный Манхэттен, но тело умоляет воздержаться от этого. Мы просыпаемся, полные жизненных сил, но через несколько часов они на исходе. Мы часто недоумеваем: «Как раньше мы умудрялись столько всего успевать?»

Всем нам придется распрощаться с некоторыми удовольствиями, связанными с физическими ощущениями. Моя подруга Кармен больше не играет в теннис. Леанна, ландшафтный дизайнер, уже не справляется с тяжелыми физическими нагрузками, с которыми связана ее работа. Эбби не может читать и переключилась на аудиокниги.

Даже наша голова работает иначе, мы становимся более косными. С огорчением замечаем, что не способны делать пять вещей одновременно. Нам нелегко даются новые иностранные языки или сложные игры, например шахматы. У многих начинает страдать краткосрочная память.

Чаще всего, обсуждая память пожилых людей, говорят, что она ухудшается, а иногда полностью утрачивается, но не упоминают одно важное явление. Наш разум теперь не загроможден мелочами и нацелен на главное в жизни. Воспоминания становятся глубже, и усиливается их связь друг с другом. Не так важно, где мы оставили свой мобильный телефон или куда положили очки. Важнее цепочка воспоминаний о семье, друзьях, истории, поворотных моментах в жизни и суровых испытаниях, которые довелось пережить.

Мы можем забыть детали, но нам удается восстановить в памяти разные истории. Они могут иметь и практическую пользу: «Моя свекровь пекла изумительные хрустящие пироги, потому что смазывала их жиром». Могут стать предостережением: «Я помню, что случилось, когда моя тетя сделала племянника своим поверенным», — или утешением: «Когда мне не спится, я вспоминаю, как дремала у колыбели моих маленьких детей». Могут вдохновлять: «Мои родители пережили Великую депрессию и Вторую мировую войну, так что и я как-нибудь переживу эти тяжелые времена», — или быть нравственным ориентиром: «Моя мама говорила, что хорошие манеры заключаются в том, чтобы следовать Золотому правилу».