Екатерина Иванова - Как понять себя и мир? Журнал «Нож» - избранные статьи

Так что практический анархо-примитивизм ограничивается, скорее, модными тренингами по выживанию в дикой природе, многие из которых напоминают вовсе не утопию, но жизнь в не самом отсталом российском хуторе – с телефонами, лампами на батарейках, фургоном и современными стальными и пластиковыми инструментами.

Современные анархо-примитивисты наследуют богатой традиции.

Ностальгическая идея «благородного дикаря» наряду с идеализацией сельской пасторали в самых разных формах витала на протяжении всей истории цивилизации.

Само по себе словосочетание «благородный дикарь» изобрел, по-видимому, французский юрист и писатель Марк Лекарбо. Он был автором первой монографии о колонизации Канады «История Новой Франции», вышедшей в 1609 году. Термин возник вследствие юридического казуса: занятиями жителей конфедерации вабанаков, куда пришли французские колонисты, основавшие Акадию, были охота и война. Во Франции же такого рода времяпрепровождение считалось привилегией аристократа. Однако концепция благородного дикаря появилась много, много раньше. Она восходит ко временам древнеримского историка Тацита, восхищавшегося жизнью и обычаями германцев, а то и к шумерскому мифу о Гильгамеше с его героем-дикарем Энкиду.

Классической в этом смысле можно считать теорию одного из главных деятелей эпохи Просвещения женевца Жан-Жака Руссо: он воспевал моральный идеал благородного дикаря, не испорченного цивилизацией и действующего сообразно чистой человеческой природе.

В трактате «Рассуждение о происхождении и причинах возникновения неравенства между людьми», опубликованном в 1755 году, Руссо писал:

«До тех пор, пока люди довольствовались своими убогими хижинами, пока они ограничивались тем, что шили себе одежды из звериных шкур с помощью древесных шипов или рыбьих костей, украшали себя перьями и раковинами, расписывали свое тело в различные цвета, совершенствовали или украшали свои луки и стрелы, выдалбливали с помощью острых камней какие-нибудь рыбачьи лодки или грубые музыкальные инструменты, словом, пока они были заняты лишь таким трудом, который под силу одному человеку, и только такими промыслами, которые не требовали участия многих рук, они жили, свободные, здоровые, добрые и счастливые, насколько они могли быть такими по своей природе, и продолжали в отношениях между собою наслаждаться всеми радостями общения, не нарушавшими их независимость. Но с той минуты, как один человек стал нуждаться в помощи другого, как только люди заметили, что одному полезно иметь запас пищи на двоих, – исчезло равенство, появилась собственность, труд стал необходимостью, и обширные леса превратились в радующие глаз нивы, которые надо было орошать человеческим потом и на которых вскоре были посеяны и выросли вместе с урожаем рабство и нищета.

Искусство добывания и обработки металлов и земледелие явились теми двумя искусствами, изобретение которых произвело этот огромный переворот. Золото и серебро – на взгляд поэта, железо и хлеб – на взгляд философа – вот что цивилизовало людей и погубило человеческий род».

В отличие от современных примитивистов, возвращение к «первобытному коммунизму» Руссо отнюдь не считал возможным или желательным. Идеалом политического устройства ему казались небольшие города-государства, управляемые посредством прямой демократии, с равным голосом всех жителей.

Протоанархистом и сторонником единения с природой был американский писатель, активист и историк, автор концепции гражданского неповиновения Генри Дэвид Торо (1817–1862). Его произведение «Уолден, или Жизнь в лесу» посвящено двум годам, двум месяцам и двум дням, которые писатель провел в уединении в домике на берегу пруда. Впрочем, несмотря на занятия огородничеством и рыбной ловлей, Торо полагается и на помощь друзей, семьи и хозяев дома. Он наслаждается созерцанием природы, близостью к ней и уединением, все эти ценности абсолютизированы в книге, ставшей настоящим гимном такому способу существования. Несмотря на то, что при жизни писателя «Уолден…» не пользовался большой популярностью, в XX столетии произведение было признано одним из важнейших текстов американской литературы.

В конце XIX – начале XX столетия анархонатуризм с его близостью к природе, вегетарианством, нудизмом и свободной любовью широко распространился среди анархо-индивидуалистов Европы.

1960-е же стали временем расцвета и многочисленных хиппи-коммун, часть из которых, наследуя толстовским и анархо-натуристским экспериментам рубежа веков, пыталась полностью отказаться от плодов индустриального и инженерного развития.