Рич Карлгаард - Поздний расцвет [Как взрослым добиться успеха в мире, одержимом ранним развитием] [litres]

Что же делать всем остальным, у кого темп физического, когнитивного и эмоционального развития не такой стремительный, кто не преуспел с самого начала и не стал ранним цветком? Радоваться, что они поздние цветы, обладающие уникальными способностями, которые мы обсудим в следующей главе.

В кампусе было одно место, которое мы называли «Гадким». Там мои друзья собирались с понедельника до вечера четверга. Мы называли так студенческую библиотеку, и это слово точно соответствовало внешнему виду здания – одного из тех блочных сооружений 1960-х годов из стали и стекла, которое подходило для бюрократов из правительства, но не для книг. Сюда приходили заниматься все студенты Стэнфорда, вечер за вечером. Не только книги привлекали нас. Нам хотелось выбраться из общежития и отдохнуть от соседей по комнате, женского визга и сплетен, воплей пьяных на лужайке и крошек печенья на ковре в холле. Мы ходили в библиотеку, чтобы посидеть в тишине и сосредоточиться. В Стэнфорде мы должны были выполнять задания по четыре или шесть часов, почти каждый вечер. Для этого мы приходили в «Гадкое».

Моего соседа по комнате Боба можно было гарантированно встретить там, если у него не было вечерней тренировки по волейболу. Боб соблюдал особую традицию посещения библиотеки: он прятал в рюкзаке пару бутылок Pepsi, между книгами, ручками, желтыми маркерами и блокнотами. Подкрепившись сахаром и кофеином, Боб по прозвищу «Железная Задница» мог сидеть в читальном зале часами напролет, не обращая внимания на позывы мочевого пузыря и проглатывая десятки страниц учебников по психологии, экономике и юриспруденции. Казалось, ничто не могло оторвать его от учебы. Если ему нужно было сделать статью или доклад, он мог за раз исписать вручную сорок страниц линованной желтоватой бумаги; потом он отходил по нужде, проскальзывал обратно в читальный зал, заглатывал следующую Pepsi и перепечатывал все начисто.

На третьем году обучения Боб вступил в общество Phi Beta Kappa [42]. Он использовал свой интеллект и умение трудиться для обучения в Юридической школе Стэнфорда, которую окончил одним из лучших на курсе. С тех пор он сделал впечатляющую карьеру в качестве специалиста по ценным бумагам.

Я пытался подражать учебным привычкам Боба, и внешне у меня все получалось. Я купил такой же рюкзак, набил его учебниками, книгами для дополнительного чтения, ручками, блокнотами и желтыми маркерами. Иногда мы с ним вместе шли в «Гадкое» после обеда, болтая о спорте и девушках. Потом он устраивался в любимой части читального зала и занимался учебой. Я находил местечко для себя и пытался делать то же самое.

Однако моя библиотечная жизнь была не такой, как у Боба. Совершенно не такой. Пока Железная Задница Боб часами, с сосредоточенным вниманием, просиживал над книгами, запивая их Pepsi, я не мог усидеть на месте и пятнадцати минут. Час или даже полчаса я изо всех сил пытался изучать деление Японии на округа или влияние эпохи возникновения промышленности на английскую литературу, но все было бесполезно.

Рано или поздно я покидал свое место и отправлялся к тем полкам, где хранились переплетенные стопки старых журналов. Я с головой нырял в «Sport Illustrated». За этим занятием я проводил долгие часы, изучая многочисленные страницы, посвященные легкой атлетике и другим олимпийским видам спорта. Меня захватывали истории о прыжках с шестом в Мэдисон-сквер-гарден и о соревнованиях по бобслею четверок в Сен-Морице. Все статьи в «Sport Illustrated» казались крутыми. Я проглатывал их одну за другой.

Не стоит и говорить о том, что мои вечерние занятия в библиотеке никак не влияли на оценки. Я слабо разбирался в административном делении Японии. Я умудрился вовремя защитить диплом по политическим наукам, набрав минимальное количество баллов, со средним показателем 3,1 – все тройки, кроме одной пятерки с минусом за киноэстетику. Тройки, которые я заработал, были джентльменскими минимальными проходными баллами. В Стэнфорде студентам разрешалось отказаться от учебы не позже чем за две недели до выпускных экзаменов. Естественно, если студенты не набирали минимального количества баллов, то отказывались, и в их личном деле это не отражалось.

Боб со своими «пятерками» отправился прямиком в Юридическую школу Стэнфордского университета, а я со своими оценками стал помощником редактора (вскоре уволенным) в журнале Runner’s World , потом охранником и мойщиком посуды. Совершенно очевидно, что я зря тратил время на спортивные журналы и упустил блестящую возможность. Не так ли?