Ричард Бендлер - Трансформации. Нейро-лингвистическое программирование и структура гипноза

Она была довольно сильно взволнована мною, потому что изменение в ее параличе сделало для нее очевидным, что ее паралич носил истерический характер. До этого - неважно, что говорили ее врачи - она знала, что паралич на самом деле не был у нее в голове. Врачи твердили: "Он у вас в голове", и она знала, что он был у нее в руке. Но когда он перешел в другую руку, было трудно поверить, что он был ТОЛЬКО у нее в руке.

На следующий день я перенес паралич из ее руки в ногу. Ей пришлось уходить, хромая, но обе ее руки работали превосходно. Она начала беспокоиться еще сильнее. Передвижения ее паралича выполнили что-то очень важное. У нее было убеждение, и я дал ей контр-примеры. Она верила, что ее проблема не была у нее в голове. Но когда вы приходите в офис к кому-то, кто работает с вашей головой, а не с вашей рукой, и однажды вы выходите со своим параличом в другой руке, и на следующий день не в руке, а в ноге, то это, скорее всего, заставит вас сомневаться, действительно ли у вас физиологическая проблема. Это не только послужило контр-примером к ее старому убеждению, но это начало учить ее тому, что сам паралич можно передвигать.

Я предположил, что паралич выполнял в ее жизни какую-то функцию, поэтому вместо того, чтобы полностью его устранить, я снова передвинул его. В конце концов она вышла с парализованными ногтями, на что горько жаловалась! Как бы вы себя чувствовали с парализованными ногтями? Что если бы вы начали всего-навсего с парализованной руки, и кончили парализованными ногтями НА ВСЕХ БЕЗ ИСКЛЮЧЕНИЯ ПАЛЬЦАХ ВАШИХ РУК!

Когда Эриксон писал о случае, в котором он перемещал чей-то истерический паралич, он намекал на основные упреки в адрес гипноза как процедуры лечения: что гипноз лечит только симптом, а не "основную потребность", поэтому гипнотическое "лечение" приведет лишь к возникновению какого-то другого симптома.

Это понятие потребностей развилось из работы Фрейда. Он считал, что у людей есть определенные потребности. В те дни они принимали "потребности" как хорошо сформированное описание чего-то, происходящего в чьем-либо мозгу. Как только у кого-нибудь появлялась потребность, с ней ничего нельзя было поделать. Вопрос состоял лишь в том, как потребность проявит себя.

Скажем, у вас есть потребность получить внимание. Если бы эта потребность не удовлетворялась, у вас могла бы проступить крапивница или что-то подобное, чтобы привлечь внимание. Внимание было бы "вторичной выгодой", которую вы получали бы от появления крапивницы. Если бы у вас была потребность в том, чтобы люди вас больше поддерживали и заботились о вас, вы могли бы заполучить парализованную руку.

Тогда, во времена Фрейда, был другой парень, по имени Месмер, и Месмер обычно делал вещи, которые интриговали Фрейда. Месмер брал кого-либо с истерическим параличом и заставлял паралич исчезнуть, но потом человек кончал тем, что получал какую-то проблему иного рода.

Фрейду пришло в голову, что если вы вылечили чью-то парализованную руку, симптом обязательно проявит себя другим способом. Ее парализованная рука могла бы выздороветь, но на ее лице выступит крапивница. Он даже дал этому название: "конверсия". Это также называется "замещением симптома".

Гипноз часто обвиняли в том, что он приводит лишь к замещению симптома. Критики заявляли, что хотя гипноз может удалить один симптом, у клиента ОБЯЗАТЕЛЬНО на его месте появится другой симптом. Когда я вступил в сферу психологии, мне было интересно проверить эту критику гипноза.

Я проявил в отношении гипноза сильное любопытство, потому что почти все психологи говорили мне: "Не учись гипнозу. Он только лечит симптом". Очень давно я узнал, что все в жизни, чего старательно избегают, вероятно, является ценным, так что это увеличивало мой интерес. Хотя есть исключения, я заметил, что люди склонны избегать вещей, очень мощных.

Люди говорили: "Не учись гипнозу, потому что он лечит только симптом", и моей первой реакцией было: "Ну, я бы хотел быть способным лечить симптом. Если я не могу делать ничего другого, это могло бы быть полезным". Они говорили: "Нет, нет. Если ты лечишь только симптом и вылечиваешь его, он выскочит где-то в другом месте".

Поскольку я математик, идея о том, чтобы заставить нечто выскочить где-то в другом месте, была так похожа на уравнение, что была привлекательной. Я подумал: "О, я бы хотел уметь это делать". Итак, я начал учиться гипнозу и экспериментировать, чтобы выяснить, что происходит, когда вы устраняете симптомы. Я попробовал, взяв нескольких добровольцев с какими-то проблемами, загипнотизировав их, и удалив симптомы НАЧИСТО, не делая больше ничего. Я хотел выяснить, где появится симптом, чтобы понять, есть ли какой-то систематический паттерн в том, как происходит конверсия. Любой хороший математик непременно задаст вопрос: "Как симптом узнает, где ему появиться в следующий раз?" Ничего не бывает случайно. Если атомные частицы не случайны, то слишком нагло думать, будто симптомы могут нарушать законы физики.