Радж Рагунатан - Грусть пятого размера. Почему мы несчастны и как это исправить

Почему напоминание о смерти делает людей более враждебными к тем, кто от них отличается? На то есть несколько взаимосвязанных причин, но у всех них имеется одна общая черта: страх смерти вызывает чувства неопределенности и утраты контроля, а люди ощущают в этом угрозу себе. Поэтому они тянутся к тем вещам (ценностям, идеалам, людям и т. д.), которые позволяют им ощутить больший контроль. Иными словами, наш способ справиться с неопределенностью смерти – попытаться силой вернуть себе контроль. И именно так мы справляемся с другими типами неопределенности – стараясь придать ситуации бо́льшую определенность.

Учитывая, что жизнь полна неопределенности – отчасти чудесной, отчасти совсем наоборот, – можно было бы себе представить, что наша жизнь станет одной длинной вереницей многочисленных попыток сохранить контроль над теми или иными вещами. И это, в большей или меньшей степени, показывают исследования. Например, как мы увидим далее, существует по крайней мере полдюжины способов, которыми мы стремимся обрести или вернуть себе контроль.

Когда нашей дочери исполнилось шесть месяцев, мы с женой решили отдать ее в те же ясли-сад, куда уже ходил наш сын. Однако в то время там не было мест. Поэтому мы внесли дочку в список ожидания, а пока решили временно отдать ее в другие ясли. О тех яслях мы знали не очень много, поэтому, естественно, сильно нервничали. Как оказалось, можно было не беспокоиться. Дочка прекрасно приспособилась к новой обстановке – разумеется, после пары душераздирающих дней. Вы могли бы подумать, что мы с женой порадовались такому повороту событий. Но не тут-то было! Почему же? Потому что мы понимали, что в какой-то момент в ближайшем будущем нам придется решать, то ли оставить ее в этих яслях, то ли перевести в те, куда мы хотели ее отдать изначально. Неуверенность в том, какое решение лучше принять, беспокоила нас. Точнее, она беспокоила нас до такой степени, что следующие пару недель мы с женой ежедневно анализировали все «за» и «против», гадая, оставить ее в нынешних яслях или перевести в другие. В конечном итоге мы все же перевели ее в те ясли-сад, куда ходил наш сын, и когда пришло время принять это решение, оно вовсе не было для нас трудным. (Так что во всех наших мучениях на самом деле не было никакой необходимости.)

Таким образом, одно из проявлений потребности в контроле – это стремление к ясности в решениях, которые нам предстоит принять. Мы хотим знать, что наши решения будут правильными – такими, которые максимизируют наши преимущества и выгоды. Связанное с первым проявление потребности в контроле – это стремление к ясности относительно причин наших решений. Представьте себе, что вы только что выдержали важный экзамен, ради которого натерли себе мозоли на пятой точке. И теперь вы нервно дожидаетесь результатов, а узна́ете их только через месяц. Тем временем ваша подруга предлагает поехать вместе с ней на Гавайи после того, как станут известны результаты экзаменов. Она желает заранее подготовиться к отпуску и хочет немедленного согласия с вашей стороны. Что бы вы сделали?

Если вы похожи на большинство людей, то найдете сразу несколько причин, по которым вам хотелось бы поехать отдыхать, если вы сдали экзамен. Но что если вы провалили его? Опять же если вы похожи на большинство людей, то сможете придумать по крайней мере пару веских причин (например, отвлечься от мыслей об экзамене, восстановить веру в себя, запастись энергией для пересдачи), чтобы отправиться отдыхать даже в том случае, если вы потерпели неудачу. И все же, если вы похожи на большинство людей, вы не сможете заставить себя согласиться на отпуск, пока не узнаете, по какой именно причине едете – чтобы отпраздновать или чтобы прийти в себя. То есть вы, вероятно, будете чувствовать дискомфорт, говоря подруге «да», не обретя ясности относительно причин, лежащих в основе вашего решения.

Однако еще один способ, которым мы стараемся обрести контроль – это демонстрация сверхуверенности. Как показали данные многочисленных исследований, большинство из нас уверены в обоснованности своих мнений, подходов и суждений больше, чем следует, особенно по трудным и сложным вопросам. Подумайте о теме, с которой мы уже сталкивались раньше: что происходит с нами после смерти. Мы проходим перерождение, как полагают некоторые восточные религии? Или отправляемся кто в рай, кто в ад, как верят иудеи и христиане? Или просто перестаем существовать, как думают атеисты? Неизвестно. Так что даже если мы примыкаем к какой-то конкретной системе верований (скажем, вере в реинкарнацию), нам следовало бы придерживаться этой веры скорее с сомнениями, чем с уверенностью. Иными словами, мы должны признать, что не имеем весомого ответа на вопрос о том, что произойдет с нами после смерти. Несмотря на то, что мы на каком-то уровне это понимаем (и поэтому ощущаем угрозу себе, когда нам напоминают о смерти), мы, похоже, не готовы признать это на более сознательном уровне. Если на то пошло, то большинство из нас кажется даже более уверенными в ответе на вопрос о том, что произойдет с нами после смерти, чем на менее сложные вопросы, например: «Работает ли реклама?» или «Какая завтра будет погода?».