Джо Сена+ - Spartan up! Руководство по устранению препятствий и достижению максимальной производительности в жизни [litres]

Однако с восходом солнца они выстроились в ряд, готовясь стартовать вновь. Один из них не смог натянуть на ноги кроссовки, поэтому решил обмотать свои ступни клейкой лентой – такое вот нелепое решение проблемы. Моё предложение выкупа предполагало, что они вернутся назад, чтобы завершить то, что не смогли закончить достаточно быстро днём ранее, и при том сделать это в условиях изнурительно жаркого дня. Я правда не мог поверить – они действительно собирались бежать . Вот только мы им солгали. Мы собирались устроить спринт к финишу, не сказав им об этом; в нескольких милях от Белого амбара мы собирались остановить первую семёрку участников, вручить им награды, а оставшимся тринадцати принести извинения, сообщив, что они не уложились в расчетное время. Мы проложили маршрут длиной в три мили и расставили координаторов гонки на расстоянии мили друг от друга. Им были даны инструкции донести до участников гонки, что у них есть десять минут на преодоление каждой мили. Если они не успевали на контрольную точку вовремя, их останавливали, и они выбывали из соревнования – даже если для этого координаторам пришлось бы в буквальном смысле силком уводить их с трассы. Вот и все: только семь самых быстрых, преодолевших контрольные точки раньше всех, могли бы назвать себя финишёрами.

Смысла в этом не было, но для нас он был. Изменение правил и введение участников в заблуждение тоже непременный атрибут гонки. Люди, выстроившиеся на старте, должны были пробежать ещё максимум три мили, и первые семеро из них объявлялись бы победителями и получали бы черепа в качестве трофеев. Такой была задумка. Гонка бы завершилась. К обеду я был бы у реки вместе с детьми. Ну что могло пойти не так?

Моя жена, Кортни, заняла место на первой контрольной точке у нашего крытого моста, примерно в полумиле от линии старта. Она должна была сообщать отстающим участникам, что они проиграли и могут отправляться домой. Некоторые люди реально бежали – поистине поразительное зрелище. Некоторые тащили свои залепленные пластырями тела, словно зомби, ища выхода из этой кошмарной передряги. Один мужчина натурально склеил свою обувь при помощи изоленты – рельеф, по которому проходила гонка, не пощадил его модных кроссовок за двести долларов. Однако, несмотря на свой потрёпанный вид, двигался он очень быстро.

Никогда не забуду одного парня, который едва успел уложиться в срок. Я вёл обратный отсчёт, и он успел добежать до финиша через несколько секунд после того, как моя Кортни крикнула ему: «Продолжай бежать!» Этот парень заслуживал остаться в гонке. Но для всех остальных, кто бежал следом за ним, гонка была окончена. «Разворачивайтесь и езжайте домой к своим семьям, – сказала она. – Поспите, увидимся в следующем году». Несколько человек действительно повернули назад, но другие останавливаться отказались. Они пёрли прямо на неё, их взгляды зомби сверлили её так, словно её там и не было. Они не собирались останавливаться. Некоторые из них, пробегая мимо неё, бросали фразы в духе «Простите, мэм, но я не остановлюсь».

«Чувство было ужасное, – говорила она. – Я видела, какими взглядами они смотрят на меня, и видела, что их рубильник включён . Я так много раз видела такой же взгляд у Джо. Он значит, что внутренне он ушёл в какое-то далекое место и просто решил в своей голове, что будет продолжать движение, и ничто – ни его измождённое тело, ни экстремальная температура, ни сильная конкуренция – не помешает ему добраться до финишной черты».

Те парни продолжали бежать и прорвались через её контрольную точку. Её первая мысль была: «Почему они мне не поверили?» А потом: «Куда они, чёрт подери, собрались?» Она кричала на них своим громким голосом разозлённой мамаши и была максимально строга, но они по-прежнему игнорировали её. Потом её осенило: они думали, что финишная черта в восемнадцати милях отсюда, и именно туда они направлялись, готовясь преодолеть крайне суровую местность. «Твою мать! – думала она. – Не может быть, чтобы эта затея обернулась настолько плохо». Она не могла поверить, что они хотели отправиться туда, хотели продолжать изнурять своё тело спустя более чем семьдесят часов с начала гонки. Они были словно бактерии, выработавшие иммунитет к антибиотикам. Они вошли в свои «зоны» и не собирались останавливаться.

Она позвонила на следующую контрольную точку и объяснила двум нашим сотрудникам, что эти парни настроены закончить свою миссию. Они были словно потерявший управление поезд, направлявшийся к последнему официальному контрольному пункту трассы, после которого тропа уходила в национальный парк – туда они и направлялись. Как только участники забега пересекли эту точку, дело начало принимать опасный оборот. Дальше не было ни контрольных точек, ни волонтёров, ни воды. Последним человеком, стоявшим между ними и опасностью, был Энди Вайнберг, директор гонки. Энди – невероятно харизматичный человек, он говорит на языке сумасшедшего спортсмена-фанатика гонок на выживание, потому что таковым и является. Энди сказал Кортни, чтобы она не переживала: «Иди спать. Гонка окончена».