Алекс Банаян - Третья дверь. Секретный код успеха Билла Гейтса, Уоррена Баффетта, Стива Возняка, Леди Гаги и других богатейших людей мира

Но он не реагировал.

Мне становилось страшно – не за нас, а за папу. Я понимал, что без обезболивающих его последние дни будут ужасными.

– Дэвид, ну пожалуйста, – повторяла сиделка.

Она просила снова и снова, но папа не реагировал.

И тут мама медленно поднялась с дивана. Она взяла у сиделки таблетку и сбросила туфли. Встав на колени у ног отца, она нежно взяла его за руку.

Как только мама заговорила и ее голос достиг папиных ушей, его рот раскрылся как будто сам по себе. Он не только принял таблетку, но и проглотил ее без видимого труда.

Я уронил голову на колени и заплакал. Но источником моих слез была не печаль, а то, насколько прекрасен был этот момент. Вид мамы на коленях у ног отца стал для меня отцовским уроком, преподанным мне перед самым концом его жизни: когда деньги и вещи стали недосягаемы, когда глаза уже не открываются, все, что у тебя остается, это сердце, дыхание и духовная близость с теми, кто тебе дорог.

Так что, папа, в первую очередь я благодарю тебя. Мне не хватило бы и сотни страниц, чтобы сказать тебе все, что я хочу. Поэтому пока скажу лишь, что люблю тебя и мне тебя недостает… Моя следующая благодарность адресована маме. Я всегда видел в ней супергероя, но последний год жизни отца показал, что я не замечал и половины. Мучительная боль, сквозь которую ей пришлось пройти, сделала ее еще более необыкновенной женщиной. Она не ожесточилась, а, напротив, стала намного душевнее. Мама, я ужасно горд быть твоим сыном. Я тот, кто я есть, благодаря тому, что ты такая, какая ты есть. Я хочу поблагодарить моих сестер Талию и Бриану – они не только мои самые драгоценные друзья, но еще и величайшие учителя. Когда умирал наш папа, мне казалось, что наши эмоции подвергаются непрерывной бомбежке, и то, что мы трое были вместе и я всегда понимал, что вы рядом, заставляло меня верить, что в итоге все наладится. Я в высшей степени признателен вам за то, что мы по жизни вместе. Спасибо бабушкам и дедушкам, прабабушкам и прадедушкам, тетям, дядям, кузинам и кузенам: прежде чем улечься на койку в общежитии и уставиться взглядом в потолок, я посиживал на ваших диванах и восседал вместе с вами на семейных трапезах, всем сердцем чувствуя ваши любовь и заботу. Спасибо также Майку Ишеджяну и Эджю Силва, которые с ясным умом и чистым сердцем вошли в нашу жизнь.

Отдельное спасибо полагается моей бабушке, которую мы нежно зовем Мамуля и которая прославилась в этой истории своей фразой джуне ман . Ближе к концу своих исканий, когда я уже укрепился в намерении не продолжать учебу, Кэл Фуссман строго указал мне на то, что я не попросил у бабушки прощения за нарушенное слово.

Я возражал, говоря, что бабушка и так знает, что я не вернусь в университет, мы с ней в прекрасных отношениях и нет необходимости специально говорить что-то подобное.

– Ты поклялся ее жизнью и нарушил эту клятву. Об этом нужно сказать, – ответил Кэл на мои возражения. Я колебался, но все же как-то вечером зашел к бабушке поговорить. За ужином я, наконец, набрался смелости.

– Не уверен, помнишь ли ты об этом, но несколько лет назад я поклялся тебе, что закончу университет и магистратуру. Я сказал джуне ман . – Бабушка опустила вилку. Она молча смотрела на меня с таким видом, будто уже много лет ждала от меня этих слов. – Я нарушил обещание и прошу прощения, – сказал я со слезами на глазах. В наступившей тишине мне стало еще неуютнее. Потом бабушка, тяжело вдохнув, сказала:

– Ну… ладно. Наверное… наверное, в первую очередь была не права я сама, когда заставила тебя принести эту клятву.

Последние месяцы жизни папы были для меня непереносимо мучительными. Но помимо этого они были наполнены неведомой мне прежде сердечностью. Эллиот звонил по нескольку раз в день, чтобы справиться о самочувствии папы и моих близких. Когда папе стало хуже, Эллиот стал чаще бывать в Лос-Анджелесе. Он приезжал навестить папу и посидеть с ним под его любимым апельсиновым деревом в нашем садике. Дерево сдружило их. Эллиот сделал интернет-сайт об этом дереве. Его брат Остин написал о нем песню. Его лучший друг Ин-Кью сочинил о нем стихотворение. Эллиот заказал две дюжины бейсболок с надписью «Апельсиновое дерево мистера Банаяна». Как бы плохо ни чувствовал себя папа, он каждый раз оживлялся, оказавшись в обществе Эллиота под апельсиновым деревом.

Мечтая о наставнике, я отправил электронное письмо совершенно незнакомому мне человеку – Эллиоту. Мне повезло обрести в его лице не только наставника, но и близкого друга. Но я и представить не мог, что он станет мне братом.